18 апреля 2005 года. В январе 2002 года российские солдаты убили шестерых невинных гражданских лиц чеченской национальности. Когда солдат судили за убийство, они заявили, что выполняли приказ - и суд присяжных их оправдал. Но теперь принято решение о повторном рассмотрении этого дела в суде, которое может кончиться тем, что за преступления против человечества привлекут к судебной ответственности членов правительства России.
Над удаленным чеченским поселком Дай начали сгущаться сумерки, когда ожила радиостанция. "У вас шесть двухсотых", - сообщил офицер капитану Эдуарду Ульману из российских элитных войск специального назначения. Ульман попросил офицера повторить сообщение, держа радиостанцию так, чтобы переговоры могли слышать его товарищи. "У вас шесть двухсотых", - произнес по слогам тот же голос.
Эта фраза - военный сленг, означающий шесть трупов - несла смерть для мирных чеченских граждан, которые, сжавшись в комок, лежали в заснеженной канаве на дворе фермы у ног людей Ульмана. Это подразделение удерживало их там с того момента, когда по ошибке обстреляло автобус, приближавшийся к их контрольно-пропускному пункту 11 января 2002 года. Люди Ульмана спокойно распределили между собой боеприпасы и затем приказали гражданским вылезти из канавы и двигаться в направлении горной дороги. Затем они открыли огонь. Контрольный выстрел в голову каждого гарантировал, что у Ульмана вскоре будут "шесть двухсотых", как ему и приказали.
Суд в 2003 году над Ульманом и тремя его товарищами за преднамеренное убийство должен был стать редким примером того, что Россия привлекает к ответственности своих солдат за их многочисленные и в большинстве своем незадокументированные акты произвола в этой разоренной войной республике. Но спустя 3 года люди из подразделения Ульмана по-прежнему остаются безнаказанными. Вместо этого данное дело стало фокусом критики администрации Путина, которую за ее очевидное соучастие и безразличие к продолжающимся зверствам в Чечне правозащитная организация "Human Rights Watch" недавно обвинила в "преступлении против человечества".
Ульман и его товарищи признались в убийствах, но воспользовались нюрнбергским вариантом защиты, заявив, что выполняли приказ, и впоследствии были оправданы российским судом присяжных. В августе высший военный трибунал по техническим основаниям отменил приговор, и на этой неделе состоится новый суд над ними, опять в военном городе Ростов-на-Дону. Многие рассматривают это судебное дело как "лакмусовую бумажку", которая позволит определить, считает ли правительство и (после недавнего введения суда присяжных) народ России, что чеченцы, затравленные двумя войнами с Москвой на протяжении одного десятилетия, имеют такое же право на жизнь, что и этнические русские.
Олег Орлов из правозащитной группы "Мемориал" говорит: "Это беспрецедентный случай. Первый состав суда присяжных считал российских солдат "нашими ребятами", а чеченцев - врагами. Новое рассмотрение дела в суде либо покажет, что российские солдаты имеют право безнаказанно убивать мирных граждан, говоря, что выполняли приказ, либо покажет, что отказ выполнять преступный приказ не является преступлением".
Тем январским утром 2002 года кровь была разгоряченной. Группа 513 из состава суперэлитных войск специального назначения ГРУ (Главного разведывательного управления) была поднята по тревоге для преследования командира чеченских повстанцев Хаттаба (Khattab) с группой из 15 человек. Этот саудовско-иордансксий наемник - перед своей смертью позднее в том году от отравленного письма - был одним из наиболее разыскиваемых людей в России. Он медленно передвигался по холмистому району Чечни после того, как был ранен в предыдущем боевом столкновении. Группа Ульмана в составе 12 бойцов была одной из 10 групп, действия которых координировало их командование с вершин холмов, и она получила приказ организовать контрольно-пропускной пункт на дороге, ведущей в Дай.
Автобус, приближавшийся к временному контрольно-пропускному пункту, выглядел, по словам защитников Ульмана, как военный автомобиль. Ульман бросился к нему, как утверждали в суде свидетели, размахивая руками, чтобы тот остановился. Защита утверждает, что он затем увидел нечто, что показалось ему стволом оружия, высовывающимся из задней двери автобуса. Он дал автоматную очередь по борту автобуса, убив старейшего пассажира, директора поселковой школы Саида-Магомеда Аласханова. Двое других были ранены, в том числе беременная мать семерых детей, Зайнап Джаватханова, которая, надо полагать, умерла от полученных ран.
Короткая проверка документов у пассажиров позволила Ульману и его людям понять, что они допустили ошибку. Они отвели гражданских людей в расположенную неподалеку ферму, и Ульман передал по радиостанции: "У меня один замерзший и двое теплых", что на сленге означало одного мертвого и двух раненых. Якобы, он попросил прислать вертолет, чтобы эвакуировать раненых. Однако ему просто сказали, чтобы ждал дальнейших указаний. Группа Ульмана перевязала раненых, явно испытывая тошноту от своего грубого просчета.
Весь день группа удерживала свои позиции, но их просчет привлек внимание. Местный военачальник, майор Невмержицкий, проезжая мимо контрольно-пропускного пункта, заметил, что люди Ульмана допрашивают пассажиров автобуса.
Когда стемнело, Ульман связался по радио с майором Алексеем Перелевским, который руководил операцией по поимке Хаттаба с ближайшего холма. И тогда-то, как утверждал в суде защитник Ульмана, Перелевский отдал приказание ликвидировать пятерых оставшихся в живых пассажиров автобуса.
Защитник Ульмана и двое других обвиняемых, лейтенант Александр Калаганский и сержант Владимир Воеводин, иногда упоминали о секретном наставлении для спецназовцев, в котором сказано, что при проведении операций они обязаны не оставлять после себя никаких следов, даже если для этого необходимо убить свидетелей. Однако якобы поступившее от Перелевского приказание было, как утверждает защита Ульмана, сочтено им достаточно странным, чтобы попросить уточнить его. Ульман утверждает, что он спросил: "Вы хотите, чтобы я их ликвидировал?" Перелевский, которого тоже судят вместе с Ульманом, якобы ответил: "Да, ликвидируй их". Ульман утверждает далее, что, когда Перелевский узнал, что его приказание выполнено, то сказал ему: "Молодец, все было сделано правильно, отдыхай".
Ульман приказал своим людям подготовить гражданских, сказав им, что их вскоре освободят, и что им нужно идти к автобусу. Они зарядили ручной пулемет и пистолет. Один из группы отказался помогать, а еще один просто убежал.
И тогда они открыли огонь из специального пулемета с глушителем. Заместитель директора местной школы Абдул-Ваххаб Сатабаев, лесничий Шахбан Бахаев и водитель автобуса Хамзат Тубуров были убиты, а молодой житель поселка Магомед Мусаев убежал в лес, однако позднее он умер от потери крови.
Тела приволокли к автобусу и сняли с них бинты, которыми люди Ульмана перевязали раны. Обвинение утверждает, что Ульман поначалу надеялся устроить все так, чтобы было похоже на то, что автобус наскочил на мину. Они пытались взорвать автобус и сжечь трупы. Родственники шестерых погибших говорят, что их тела были так сильно изуродованы, что их отдали для предания земле в "маленьких пакетах", а не в гробах.
Вскоре после этого майор Невмержицкий снова проезжал мимо. Он вызвал следователей, которые, как утверждает Тихомирова, проделали "отличную работу" по сбору доказательств. В процессе подготовки к суду были сделаны 36 часов видеозаписей свидетельских показаний девяти других солдат. Радиооператоры подтвердили приказания, переданные от Перелевского к Ульману. Дело представлялось очень простым.
Однако в апреле прошлого года длительный процесс рассыпался, когда суд присяжных вынес оправдательный вердикт всем четырем обвиняемым. Обвинение возлагало вину за это на состав суда присяжных, все еще новаторскую юридическую концепцию в России, которая была введена в 1994 году и не планировалась стать широко распространенной ранее 2007 года. Половину членов суда присяжных составляли женщины средних лет из Ростова-на-Дону, военного узла, где матери нередко оплакивают своих сынов, потерянных во время конфликта с "варварским" чеченским народом. Тихомирова сказала: "Они думают, что чеченцы днем являются мирными гражданами, а ночью - боевиками. Это мнение очень широко распространено. Только этим я могу объяснить, почему семеро из состава суда присяжных аплодировали, когда был вынесен вердикт "Невиновны".
В новый состав суда присяжных для повторного рассмотрения дела были выбраны заседатели со всего Юга России, хотя Тихомирова опять опасается, что они могут симпатизировать солдатам и через пару недель снова вынести вердикт об их невиновности. Такого рода вердикт только подлил бы масла в огонь обвинениям правозащитных организаций вроде "Human Rights Watch", что, поскольку Москва теперь признает существование злоупотреблений в Чечне и, как представляется, почти ничего не делает для их предотвращения, она фактически является их соучастницей. В прошлом месяце "Human Rights Watch" заявила, что все это равносильно "преступлению против человечества". Столь резкое заявление, если оно будет признано справедливым, могло бы привести к тому, что любой из членов администрации Путина будет отдан под суд в каком-нибудь иностранном государстве. "Human Rights Watch" заявила, что будет побуждать правительства США и Германии принять соответственные меры, повышая тем самым важность судов вроде суда над Ульманом.
Но, по мнению Коки Тубуровой, 49-летней сестры водителя автобуса, винить следует только эту культуру безнаказанности. Она говорит: "Федеральные войска обыкновенно действуют по собственной инициативе, зная, что их не привлекут к ответственности за их действия".
