Неожиданным оказалось то, что реакция всего мира, и особенно поляков, на смерть Иоанна Павла II, приняла такой масштаб. По мнению многочисленных зарубежных комментаторов, эмоциональный взрыв на родине Папы практически приобрел оттенок истерии и в очередной раз подтвердил глубокую религиозность поляков. Польские комментаторы по-прежнему задаются вопросом, что скрывается за всеобщим трауром, который объединил людей столь отличных по своему образованию, профессии, возрасту и месту жительства, - всех их охватила глубокая скорбь. Что означают эти молчаливые массовые демонстрации, что означают эти мессы, в которых приняли участие около миллиона человек? Какое представление о состоянии духа молодых людей должно создаться у нас при прочтении всех этих писем, СМС, о чем говорит их ночное бдение, молитвы и медитации? Легко задавать вопросы, если считать, что истиной для молодежи стали цинизм, отчуждение и страсть к потреблению. Или, быть может, следует отнести их спонтанную реакцию на счет отсутствия авторитетов, растерянности и отвращения к общественной жизни, ее 'потрепанным' деятелям и показным институтам. У этого поколения на устах одно имя - имя Иоанна Павла II.
В средствах массовой информации, журналисты и комментаторы задаются вопросом, оставит ли глубокий отпечаток обретенное чувство единения, взаимной симпатии и отсутствия конфликтов после смерти Папы Римского. Журналисты также задаются вопросом, стало ли уважение к этому человеку чертой глубоко присущей польскому обществу, или же это только минутная вспышка. Одним из доказательств правильности последнего предположения стал тот факт, что даже Лех Валенса (Lech Walesa) и президент Александр Квасьневский (Aleksander Kwasniewski), которые разорвали отношения и не поддерживают официальных контактов уже десять лет, стояли рука об руку в Риме - вот польское чудо! Но скоро реальность вступила в свои права. На передовицах СМИ вновь мелькают имена политиков, эти политики вновь яростно бросаются в бой друг на друга, продолжая свои вечные распри, вновь звучат скандальные обвинения. И потому не следует торопиться с выводами о том, что мы стали свидетелями социальной и моральной революции, быть может, это было лишь мгновенным проблеском. И все же, если мы лучше хотим понять польскую душу, то стоит вспомнить, какие надежды всегда связывали поляки с приездами Иоанна Павла II на родину.
Посещения Польши понтификом были, без сомнения, важнейшим событием для большей части нашего общества. Надежды, связанные с личностью Папы носили не только религиозный характер. Поляки надеялись, что посещения Папы Римского будут способствовать моральному возрождению нации, позволят людям сделать жизненный выбор, улучшить межличностные отношения, и пробудят общество, будут способствовать установлению общественных связей. Люди ждали, что эти посещения помогут объединению поляков, национальному примирению, на что у политиков свой особый взгляд. Лишь 11-15% опрошенных, по данным Центра изучения общественного мнения, надеялись исключительно на то, что поездки Папы будет способствовать лишь укреплению веры. Таким образом, надежды, возлагавшиеся на Папу, были все же порождением недовольства, которое постоянно росло и было вызвано конфликтами в общественной жизни и плохими жизненными условиями. Все надеялись, что Папа успокоит умы и напомнит обществу об основообразующих ценностях, которые должны быть краеугольным камнем политики. Представлялось крайне важным 'оживить' забытые поляками ценности, оставленные после капиталистического завоевания: необходимость солидарности с самыми незащищенными, более гуманное обращение с работниками. . .
Ожидания поляков, что их наставят на путь истинный, не были пустыми, нельзя назвать их и неоправданными. После смерти Иоанна Павла II многие высоко оценили его вклад в падение коммунизма в Центральной Европе. Также следует помнить, что Папа очень рано выступил в поддержку европейской интеграции, и оказал влияние на духовенство и на верующих во время проведения европейского референдума.
После смерти понтифика многие высказывают опасения, что моральный авторитет, какой имел Папа, исчезнет вместе с ним, а ведь это было путеводной нитью в судьбоносных для Польши решениях. Ушел из жизни человек, который объединил польскую церковь, прежде терзаемую разногласиями между либеральным духовенством и духовенством традиционным.
Другие опасения касаются роли Польши в мире. Папа, несмотря на критические стрелы некоторых западных СМИ, был лучшим послом своей родины. Польша стала известна во всем мире благодаря Леху Валенсе и Каролю Войтыле. Сегодня предстоит удвоить усилия: для церкви главным вызовом станет борьба с обмирщением поляков. Хотя 97% жителей Польши называют себя католиками, группа людей, для которых религия стала делом частным, тех, кто не нуждается в посредничестве Церкви или духовенства, постоянно увеличивается. Среди этих людей, 40% называют себя католиками. Это означает, что влияние церковной иерархии в польском обществе снижается. Епископат должен бороться с раздорами внутри Церкви. Сегодня стал актуальным вопрос, какое влияние неделя траура оказала на политическую жизнь Польши. Быть может, поляки потребуют от политиков уважения к демократическим ценностям. Но трудно поверить, что память о понтифике смягчит напряженность политических баталий, что Лех Валенса и Александр Квасьневский достигнут примирения. Вероятнее, что политические партии будут черпать из учения Иоанна Павла II то, что можно будет использовать в своих интересах. Без сомнения усиление патриотизма и укрепление религиозности будет на руку правым консервативным партиям на парламентских выборах.
На данный момент польское общество может воспользоваться представившимся шансом - чтобы понять, что можно совершенствоваться, не прибегая к помощи официальных институтов. Понять, что сила общества - состоит в солидарности и взаимодействии. Это может стать сильным импульсом, который побудит людей принять участие в строительстве гражданского общества.
Лена Колярска-Бобиньска - профессор социологии, руководитель Института общественных дел.
