Раджан Менон является профессором международных отношений в Лехайском университете (Lehigh University) и исследователем Нового Американского Фонда (New America Foundation). Питер Реддэвей является почетным профессором политологии в Университете Джорджа Вашингтона (George Washington University) и бывшим директором Института углубленного изучения России имени Кеннана (Kennan Institute for Advanced Russian Studies)
12 мая 2005 года. В ходе переговоров с президентом России Владимиром Путиным в Москве в понедельник, когда отмечалась 60-я годовщина разгрома нацистов, президент США Джордж Буш-младший (George W. Bush) и его западные коллеги избегали вопроса, который ему особенно неприятен: войны России в Чечне. Чечня - небольшая республика, находящаяся далеко от Москвы, а гости Путина, надо думать, были заняты другими делами, в частности, ползучим авторитаризмом России и ее агрессивным поведением в отношении соседей.
Однако война в Чечне внесла значительный вклад в эрозию российской демократии, а г-н Путин по-прежнему далек как от военной победы, так и от политического решения этого кризиса. Кремль пытается заставить нас думать иначе. Восьмого марта с.г. российскими силами был уничтожен чеченский лидер Аслан Масхадов; г-н Путин приветствовал это событие как важную веху на пути к победе. Фактически, смерть Масхадова сделает прекращение этой войны значительно более трудным. Многие россияне считают, что кремлевские сторонники жесткого курса расправились с Масхадовым, чтобы торпедировать возможности для переговоров. Он был убит вскоре после того, как его представитель в Лондоне встретился с представителями Комитета солдатских матерей, российской группы гражданского общества, которая добивается мира в Чечне. Незадолго до своей смерти Масхадов вновь повторил свой призыв к прекращению огня и к переговорам с г-ном Путиным, имеющим целью дать Чечне автономию в составе Российской Федерации. Этот призыв поставил под сомнение часто повторяемое Москвой утверждение, что в чеченском сопротивлении нет разумных голосов, а есть только террористы, добивающиеся полной независимости своей республики.
Сейчас, когда Масхадова больше нет, это утверждение может оказаться накликанной бедой. Масхадов был ведущим голосом среди тех, кто выступал за компромисс. После его убийства соотношение сил может измениться в пользу чеченских исламистов, которые полны решимости продолжать войну. Первым среди них следует назвать Шамиля Басаева.
Москве нужно менять курс. Западные специалисты утверждают, что план Кремля провести в Чечне парламентские выборы является лучшей надеждой на достижение прогресса. Однако эти комментаторы обыкновенно игнорируют становящийся все более хаотичным северокавказский контекст, в котором эта война является всего лишь одной из составляющих, а также радикальный пересмотр политики Кремля, который необходим, если есть желание достичь политического решения. Г-н Путин рисует войну в Чечне как борьбу против исламского фундаментализма и международного терроризма. В действительности в основе конфликта лежит чеченский национализм - сила, имеющая глубокие исторические корни.
С того времени, как нарастающий хаос в Чечне вынудил Кремль в 1999 году возобновить боевые действия на территории этой республики, впервые начатые в 1994 году, Чечня вновь стала местом разрушений, "бесследных исчезновений", захватов заложников и "операций по зачистке". Последние нередко направлены против чеченцев, которые не принимают участия в боевых действиях, и зачастую проводятся злобными чеченскими марионетками Москвы. Не удивительно, что в Чечне столь многие призывают к отмщению. Террористы не испытывают недостатка в новых кадрах.
В подобных обстоятельствах убийство Масхадова еще больше затруднило вовлечение в мирный процесс умеренных оппозиционеров. Более того, Чечня остается зоной экономического бедствия, из которой бежали более 100000 чеченских граждан, живущих ныне в нищете в других местах. Сколько-нибудь значимые выборы в Чечне невозможны до тех пор, когда будут восстановлены их взорванные или поврежденные дома, и когда они сами сумеют зарабатывать на жизнь - предварительные условия, которые нельзя осуществить в обстановке войны, превратившей, как недавно отметила одна ведущая московская газета, чеченскую столицу Грозный в "Сталинград нашего времени". Не станут участвовать в выборах и боевики чеченского сопротивления, пока их лидерам не будет гарантирована безопасность.
Россия не выигрывает эту войну, как не может она и передать власть местному промосковскому правительству, которое было бы способно выжить без русских штыков. Только мирный процесс с участием чеченского движения сопротивления способен положить конец войне.
Порожденное чеченской войной насилие распространяется по всему Северному Кавказу, где экстремисты из других этнических группировок используют тактику террора для решения собственных вопросов. Проблемы новых террористических сетей и угроз нефтепроводам, по которым транспортируется каспийская нефть, наверняка усугубятся. А глобализация позаботится о том, чтобы российские беспорядки распространились на другие уголки нашей планеты.
Таким образом, Кремль должен выступить со смелыми, трудными, рассчитанными на перспективу инициативами, прежде чем проводить в Чечне честные выборы и стабилизировать свой становящийся все более шатким южный регион. Г-ну Путину нужно воссоздать чеченское общество и экономику; восстановить эффективное управление экономикой Северного Кавказа; справиться с ксенофобными тенденциями в российском обществе и государстве; заручиться помощью других правительств и международных организаций в деле восстановления Чечни. Москва должна пересмотреть всю свою стратегию. Мировым лидерам следует незамедлительно внушить Путину этот факт. Это отвечает интересам как Запада, так и России.
