Среди стран мира у ЕС есть два типа партнеров: европейские, которые рано или поздно естественным образом должны вступить в Союз, и неевропейские, которые поддерживают с ЕС нормальные дипломатические отношения, в классическом смысле слова. В первую категорию входят балканские страны, а также Турция - их рассматривают как кандидатов на вступление. Ко второй относятся достаточно удаленные от ЕС страны, такие, как США или Китай. ЕС видит в них конкурентов. Недавно появилась еще и третья категория - ближайшие соседи ЕС, которые получают различные экономические привилегии, но вряд ли когда-нибудь вступят в Союз. В нее входят как средиземноморские страны, например, Марокко, так и бывшие республики Советского Союза (Украина).
Но есть еще одно государство, к которому нельзя применить ни одну из этих формулировок - это Россия. Она не является кандидатом на вступление в ЕС, а если бы и обратилась с такой просьбой, ее бы мало кто поддержал - страны ЕС настораживают ее размеры, место, которое она занимает в мире, ее амбиции. Она не является отдаленной страной, с которой ЕС мог бы поддерживать классические отношения на уровне двух держав, входящих в одну международную систему, как с США и Китаем. Она так же не входит в группу малых и средних государств, которые, за неимением лучшего, поддержали политику нового соседства. Она - единственная в своем роде. ЕС не может отвернуться от России, поскольку речь идет о поддержании стабильности на континенте, но он должен принимать во внимание ее особый статус.
Сегодня же, как отмечают в докладе 'Отношения ЕС с Россией' депутат от 'Союза за народное движение' (партия Жака Ширака - прим. перев.) Рене Андре (Rene Andre) и социалист Жан-Луи Бьянко (Jean-Louis Bianco) 'напряженные переговоры чередуются с торжественными и почти лирическими заявлениями', а стороны так и не могут 'четко сформулировать, чего они ожидают друг от друга'. 'Бывшей и будущей державам' трудно прийти к согласию, переговоры проходят непросто. Взаимное недоверие и непонимание рождают обиды. Россия жалуется на то, что с ней обращаются, как с младшим партнером, и не оказывают должного уважения. ЕС сомневается в окончательном повороте Москвы на путь демократии. Их отношения зашли в тупик, считают депутаты. В эпоху холодной войны вопрос так не ставился: СССР разговаривал с США, а не с Европой. Лишь в 90-е гг., после падения советской империи, ЕС занял важное место в системе европейской безопасности. Он начал развивать свою собственную внешнюю политику и укреплять отношения с Москвой.
Эти робкие попытки предпринимались и раньше, но настоящий импульс развитию отношений был дан в 1999 г., когда ЕС принял 'Общую стратегию по отношению к России', а через некоторое время и Россия обзавелась 'Стратегией развития отношений РФ и ЕС на среднесрочную перспективу'. В том же 1999 году Владимир Путин становится премьер-министром, а в следующем - президентом. Москва и Брюссель налаживают 'стратегическое партнерство'. Но оно принесло больше разочарований, чем успехов. С недавним расширением ЕС геополитическая обстановка изменилась, а отношения с Москвой, в которых Союз нуждается, как никогда, опять осложнились.
Соглашение по широкой программе сотрудничества, заключенное 10 мая с.г. в Москве, говорит о намерениях придать новый импульс застоявшимся отношениям. Но ведь в документе речь идет всего лишь о технических параметрах совместной работы, определяются темы диалога. А, по сути, Европа еще не сделала выбор между нравственными ценностями и политическими интересами, отмечает в своей статье в 'Тетрадях Шайо' (?74, январь 2005 г.) Дов Линч (Dov Lynch), сотрудник Института исследований безопасности. Отстаивая первые, она ведет себя так, как если бы Россия должна была бы когда-нибудь вступить в ЕС. Во имя вторых, ЕС еще не готов отказаться от осторожной 'реалполитики'. В своем докладе Рене Андре и Жан-Луи Бьянко подчеркивают, что вопрос защиты прав человека находится в центре этих противоречий.
Они считают, что у ЕС есть выбор между 'скромным напоминанием', в надежде, что сотрудничество благоприятно повлияет на развитие ситуации с правами человека в России, и 'жесткими протестами', которые могут резко затормозить развитие диалога с Москвой. Для бывшего комиссара по внешним делам, англичанина Криса Паттена это - 'неразрешимая дилемма'.
Депутаты добавляют, что 'хотелось бы прояснить ситуацию', хотя бы потому, что позиция России предельно ясна и в ее стратегии нигде не упоминаются общие ценности. Неопределенность, которую до сих пор поддерживает Брюссель, наводит нас на мысли о том, что 'ЕС больше способен на торжественные заявления, чем на конкретные шаги', - справедливо заключают свой доклад депутаты.
