Михаил Ходорковский всегда знал, кем он хочет быть в жизни. Он вспоминает, что еще в 60-е годы, когда он ходил в детский сад в Москве, дети прозвали его Директором, потому что он хотел, когда станет взрослым, управлять советским заводом.
Прошло время, и честолюбие, решительность и беспощадность привели Ходорковского на вершину самой успешной нефтяной компании России. Он стал самым богатым человеком страны. Однако, когда его противником оказался не кто-нибудь, а российское правительство, та же самая решительность и неготовность идти на компромисс в конце концов привели его за решетку.
Он перенес свою активность с бизнеса на политику, став тем самым угрозой государственной власти, хотя его сторонники и противники говорят о его характере совершенно разные вещи.
В 23-летнем возрасте организационные способности Ходорковского проявились уже в достаточной степени, чтобы сделать его заместителем главы комсомольской (молодежной коммунистической) организации московского института, в котором он учился. Но к тому времени советский лидер Михаил Горбачев развернул движение так называемых 'кооперативов', или квазичастных компаний. Так Ходорковский встал на дорогу, которая завела его значительно дальше кресла 'красного директора'.
Первой его попыткой открыть собственный бизнес стало молодежное кафе, скоро, впрочем, прогоревшее. После этого он организовал предприятие по организации применения научных разработок российских университетов на производстве, и в процессе обнаружил в тогдашнем законодательстве мало кому заметную брешь, которая позволяла обращать 'неналичные' рубли, которые государственные предприятия держали на счетах для взаиморасчетов, в живые деньги.
Этот бизнес и положил начало банку 'Менатеп', который продолжил зарабатывать деньги и в 90-х годах на эксплуатации законодательных дыр, которых тогда было множество в не до конца либерализованной экономике России.
Нажитый на этом капитал он использовал для участия в российской программе массовой приватизации. Он покупал все, сто попадалось под руку - от пищевых заводов и текстильных фабрик до титаново-магниевого комбината.
Таким образом, к 1995 году он был уже достаточно богат, чтобы принять участие в проекте, который сулил превратить его миллионы долларов в миллиарды, а его самого - в одного из российских 'олигархов'. Эта фаустова сделка называлась 'кредиты в обмен на акции' (залоговые аукционы - прим. перев.).
Узкая группа процветающих бизнесменов давала деньги в долг практически обанкротившемуся российскому правительству и финансировала кампанию по переизбранию президента Бориса Ельцина. Главной задачей было не допустить к власти его соперника - лидера коммунистов Геннадия Зюганова, у которого имелись все шансы на победу.
В качестве обеспечения долга правительство отдавало акции самых перспективных российских компаний, не допущенных к участию в первом раунде приватизации.
Когда долги возвращены не были (в чем все и так были совершенно уверены), бизнесмены получали право на продажу заложенных акций. Однако они их не продали, а купили сами по существенно сниженной цене.
Ходорковскому достался пакет акций нефтяной холдинговой компании "ЮКОС" в 78 процентов, за который он заплатил всего 309 миллионов долларов. После этого он жесточайшими способами выдавил из бизнеса миноритарных акционеров - даже проводил массированный выпуск новых акций, в результате которых их голоса размывались в общем количестве. Одним из таких акционеров был американский финансист Кеннет Дарт (Kenneth Dart), владелец пакетов нескольких дочерних компаний "ЮКОСа", контролировавших его нефтяные месторождения.
Однако к 2000 году, получив полную власть над компанией, Ходорковский сменил вектор. По словам Уильяма Броудера (William Browder), под управлением которого находится крупнейший российский инвестиционный фонд Hermitage Capital, Ходорковский очень сильно рассчитывал на знаменитую сделку Владимира Путина, вновь избранного президента, с олигархами.
Путин тогда пообещал богатейшим бизнесменам страны, что никто не тронет империи, построенные ими в 90-х годах, если они не будут лезть в политику, прекратят подкуп государственных служащих и начнут платить налоги.
- В 90-е годы Ходорковский вел себя как временщик, потому что не знал, сколько времени ему еще отпущено быть хозяином, - считает Броудер. Обещание Путина открыло перспективу долгосрочного бизнеса, где он был бы не 'временным', а постоянным хозяином.
И Ходорковский начал решительно действовать, превращая "ЮКОС" в прозрачную компанию с эффективной системой управления. В компании работали профессиональные менеджеры и специалисты по связям с общественностью, западные аудиторы. "ЮКОС" использовал передовые технологии, позволявшие добывать больше нефти.
Результат не заставил себя долго ждать: рыночная капитализация "ЮКОСа" подскочила до 35 миллиардов долларов, в результате чего личное состояние Ходорковского выросло до 15 миллиардов.
Как и американские 'бароны-разбойники' 19-го века, глава "ЮКОСа" стал филантропом. Он основал фонд 'Открытая Россия' по образцу фонда Джорджа Сороса (George Soros) 'Открытое общество' (Open Society), для поддержки в России гражданского общества. Также он создал организацию 'Новая цивилизация', в которой молодежь в летних лагерях обучалась основам 'функционирования закона и открытого рынка', а детей обучали пользоваться интернетом. Он активно развивал контакты с Америкой и пожертвовал в фонд Библиотеки конгресса миллион долларов.
Однако со временем его филантропия все более превращалась в политику. "ЮКОС" передавал миллионы долларов либеральной оппозиционной партии 'Яблоко', а также, хотя и в более скромных масштабах, поддерживал другую либеральную партию 'Союз правых сил', и Коммунистическую партию.
Кроме того, многие, включая самых высокопоставленных членов правительства, обвиняют его в том, что он платил за голоса членов Думы, нижней палаты российского парламента, против неугодного "ЮКОСу" законодательства, включая законопроекты по налогообложению нефти.
По словам одного из высокопоставленных чиновников, Ходорковский выстраивал 'полную альтернативную структуру власти'. Один из бывших государственных служащих, попросивший не назвать его имени, подтвердил, что деятельность главы "ЮКОСа" ограничивала возможности правительства по проведению реформ.
Либерал Герман Греф, министр экономики России, в прошлом году заявил в интервью немецкой газете Die Zeit, что когда-то Ходорковский сказал ему относительно нового закона по налогам на добычу нефти: 'или вы отзовете свой закон, или отзовут вас'.
Даже сам президент Путин, утверждающий, что дело "ЮКОСа" - это вопрос налоговых органов и прокуратуры, подал намек на то, что Ходорковский решил заняться политикой. В апреле он заявил в интервью израильскому телевидению:
- Конечно, люди, которые за пять-шесть лет заработали личного состояния по пять, по шесть, по семь миллиардов долларов, в состоянии истратить несколько миллионов для защиты своих интересов.
Кроме того, нефтяной магнат встал на пути государства и в других областях. Террористические акты 11 сентября в Соединенных Штатах вынудили их активнее искать альтернативные источники нефти за пределами Ближнего Востока. В 2001 году президент США Джордж Буш подписал с Путиным соглашение об энергетическом диалоге, направленное на повышение объемов американских инвестиций в российские нефтяные проекты, что усилило бы роль России в мире как мирового поставщика нефти.
Ходорковский развил бешеную активность, стремясь обеспечить "ЮКОСу" лидерство в борьбе за плоды этого соглашения. Он вышел с предложениями построить нефтепроводы из Восточной Сибири в Китай, а также - с подачи США - на северо-западное побережье России, где можно было бы организовать трансатлантическую торговлю нефть. Это и стало самой серьезной претензией на конкуренцию с российским правительством, которое уже долгое время, пользуясь стопроцентной государственной собственностью на нефтепроводы, держало частные нефтяные компании под жестким контролем. Более того, он начал переговоры о продаже стратегических пакетов акций "ЮКОСа" американским корпорациям ExxonMobil и ChevronTexaco.
Защитники Ходорковского утверждают, что он такой же бизнесмен, как и все остальные, что у него своя стратегия, и что его политическая деятельность в любой западной стране расценивалась бы как вполне законное лоббирование. Юрист Сэнфорд Саундерс (Sanford Saunders) из компании Greenberg Traurig, представляющей интересы главы "ЮКОСа", считает что он просто стал слишком независим.
- Это было бы первым случаем в истории этой страны, когда в ней был бы независимый бизнесмен, который свободно мыслит, свободно говорит и собирается действовать вне ограничительных рамок, налагаемых государством.
Но почему же Ходорковский отказался умерить свой политический пыл, вызвавший ярость Кремля, даже тогда, когда в июле 2003 года был арестован его деловой партнер Платон Лебедев - явно в качестве предупреждения? Те, кто знает его лично, рассказывают, что гордость за успех в бизнесе переросла в нем в некое мессианство, уверенность в том, что он 'спасет' Россию.
Его сплошь окружали подхалимы, рассказывает один из бывших американских менеджеров, и из-за этого он поверил, что 'схватил билет на поезд в небеса'. И в конце 2002 года он просто перестал замечать предупреждающие сигналы.
Через несколько дней после ареста Лебедева Ходорковский выехал в США на деловую конференцию в Сан-Вэлли (Sun Valley), штат Айдахо, на которой также присутствовали Билл Гейтс (Bill Gates) и Уоррен Баффет (Warren Buffett, владелец инвестиционной компании Berkshire Hathaway. За инвестиционные способности получил прозвище 'оракул из Омахи', считается вторым человеком в мире по размеру состояния - прим. перев.). Многие думали, что оттуда он не вернется в Россию. Но он вернулся.
Один из российских олигархов, достаточно близко с ним знакомый, сказал, что Ходорковский просчитался, понадеявшись, что его высокопоставленные друзья в Вашингтоне и партнеры в американском деловом сообществе поднимут настоящую бурю в случае его ареста. Кроме того, с горьким сарказмом добавил бизнесмен, Ходорковский 'не позволял себе плохо думать о Путине'.
- У него по определенным вопросам была своя собственная позиция, и он не собирается ее менять. Поэтому он и приехал в Россию. Он знал, что его арестуют, но уже не поменял своего решения. Это было как миссия. Как настоящий олигарх, он всегда принимал только совершенно независимые решения. Олигархи никогда и ни у кого не спрашивают совета.
____________________________________________________________
Спецархив ИноСМИ.Ru
Путин прибегает к показательным судам ("The Daily Telegraph", Великобритания)
'Новое оружие государства' ("Die Zeit", Германия)
Путин говорит одно, делает другое? ("The Financial Times", Великобритания)
Вердикт Путина ("The Washington Post", США)
Путин против Ходорковского: 'правосудие' откладывается ("The Economist", Великобритания)
Приговор Ходорковскому ("Spiegel", Германия)
Для главного российского олигарха настал судный день ("The Financial Times", Великобритания)
