Не означает ли революция, гул которой слышится на востоке Узбекистана, тюркоязычной республики бывшей советской Средней Азии, конец режима террора, установленного президентом Исламом Каримовым, 16 лет находящимся во главе страны? Есть ли у нее что-нибудь общее с 'революцией тюльпанов', которая недавно потрясла соседний Киргизстан? Или же ее главные участники 'криминальные группировки, вроде талибов', как это утверждал в воскресенье 15 мая российский министр иностранных дел Сергей Лавров, принявший на веру информацию, переданную узбекскими властями?
На самом деле в Андижане, третьем по величине городе страны, в ночь с четверга на пятницу, 13 мая, произошло то, что до сих пор невозможно было даже себе представить. Впервые население - 4 000 человек, собравшиеся на центральной площади, - поддержали действия вооруженной группы людей, захвативших здания местной администрации и очень хорошо охраняемой тюрьмы, из которой они выпустили заключенных. Тогда воедино слились два требования. Требование группировки исламистов как можно скорее освободить их духовного лидера Акрама Юлдашева, идеолога исламистов, арестованного в 1999 году после серии террористических актов, осуществленных в центре Ташкента, где сосредоточены правительственные здания, и 4 000 человек, требующих лучшей жизни и большей свободы.
В конце марта те же самые требования, которые скандировала толпа в соседнем Киргизстане, привели к свержению президента Акаева, обвиненного в подтасовке результатов голосования на выборах в Парламент. Но здесь и кончается сравнение. Узбекистан - не Киргизстан. По указанию Ислама Каримова, оппозиционные партии разогнаны, независимой прессы не существует, общественные организации находятся под присмотром. Боясь революционной заразы, власти в Ташкенте в последние месяцы закрутили гайки. Начался судебный процесс над одной из немногих существующих в стране неправительственных организаций, 'Internews Network', созданной в Калифорнии, которая помогает развитию независимых СМИ, в то время как государственный телевизионный канал полностью контролируется службами безопасности.
Местные властители
Были приняты самые абсурдные меры, начиная с запрета на пользование в городе мобильными телефонами и кончая отменой демонстрации фильма 'Турецкий гамбит'. Показа этого исторического полотна российского производства, имевшего успех на всем постсоветском пространстве, ждали с нетерпением, тем более что его постановщик, Джаник Файзиев, - узбек из Ташкента и сын звезды местного кино. Но это ни к чему не привело.
Народ продолжал проявлять недовольство, еще больше усилившееся из-за пришедших из центра указов. В то время как базар по-прежнему является единственной экономической отдушиной, единственным местом, где миллионы узбеков могут найти средства к существованию (средняя зарплата составляет от 10 до 20 долларов), правительство установило в апреле новые правила для мелкой уличной торговли. Теперь для нее устанавливается торговый налог, увеличиваются пошлины на импорт, что стало пищей для недовольства населения и сделало еще более притягательным план 'социальной справедливости', проповедуемый различными исламистскими группировками.
Крестьяне Джизакской области (центр страны), со своей стороны, вступили в ожесточенную борьбу со своим губернатором, Убайдуллой Яманкуловым, который начал облаву на тех из них, кто якобы попытался присоединиться к подпольному движению Свободных крестьян. Главное требование этого движения - приватизация земель.
Дело в том, что страна, в основном аграрная, являющаяся вторым в мире экспортером хлопка, по-прежнему живет в эпоху колхозов. 'Узбекистан остался советским, любая форма экономической автономии там невозможна. Ничто не было приватизировано, и экономическая деятельность полностью в руках политической власти', докладывает Борис Петрик, ученый из Национального Центра научных исследований, хорошо разбирающийся в проблемах Ферганской долины.
На протяжении 14 лет после их выхода из состава СССР, четыре 'стана', расположенные к востоку от Каспийского моря - Узбекистан, Таджикистан, Казахстан, Туркменистан - и стоящий особняком Киргизстан возглавлялись президентами, избранными пожизненно или возобновлявшими свое правление при помощи референдумов. Руководителями трех тюркоязычных республик из четырех являются бывшие первые секретари Компартий союзных республик Советского Союза, превратившиеся в настоящих местных властителей.
Не имея каких-либо официальных политических представителей, подпольные исламистские организации 'Хизб-ут-Тахрир' или 'Акрамия', получившая свое название от имени Акрама Юлдашева, безразличные к репрессиям, которым подвергаются их активисты, расширяют влияние во всем регионе.
