'Мировая 'кухня погоды' переместилась . . . в Китай, - заметил в 1899 г. госсекретарь США Джон Хэй (John Hay). - Тот, кто поймет происходящее в этой могучей империи : получит ключ к мировой политике на ближайшие 500 лет'.
Что ж, с момента, когда Хэй провозгласил знаменитую 'политику открытых дверей' (в рамках которой США требовали равного с другими великими державами доступа на китайский рынок) ситуация полностью изменилась и одновременно осталась неизменной. С тех пор миновало целое столетие, в ходе которого американо-китайские отношения переживали то подъемы, то спады - причем последние случались гораздо чаще - но и сегодня, пусть совершенно иными методами, Соединенные Штаты все еще добиваются, чтобы Китай открыл им двери: министр финансов и возмущенный Конгресс требуют от Пекина повысить курс национальной валюты и предоставить американским компаниям больше возможностей для конкуренции с этой страной, не имеющей равных среди крупных держав по темпам экономического роста.
Споры из-за валютного курса - лишь один, и далеко не самый важный, из вопросов, стоящих сегодня на повестке дня в отношениях между двумя крупнейшими странами мира. По некоторым направлениям Вашингтон и Пекин объединяют общие жизненные интересы, связанные, прежде всего, с борьбой против терроризма и обеспечением стратегической стабильности в южноазиатском и тихоокеанском регионах. Две страны по-прежнему стараются сотрудничать; с американской стороны за этот 'глобальный диалог', как выражаются в Вашингтоне, отвечает главным образом первый заместитель госсекретаря Роберт Зеллик (Robert Zoellick), планирующий в скором времени посетить Пекин.
Однако, хотя обе стороны и отрицают этот факт, американо-китайское сотрудничество постепенно сходит на нет из-за того, что высокопоставленных американских политиков все больше интересуют вопросы совершенно иного порядка. Помимо бесконечной тайваньской проблемы и озабоченности Вашингтона ростом военной мощи Китая, негативное влияние на отношения между двумя странами оказывают два существенных фактора: совершенно различное отношение к вопросу о праве людей на свободное самовыражение и громадный дисбаланс в двусторонней торговле.
Отношения между США и Китаем чрезвычайно осложняет и тот факт, что любая серьезная политическая проблема, возникающая между двумя странами, превращается у нас и во внутриполитический вопрос, педалируемый лоббистскими группировками и неправительственными организациями, охватывающими практически весь спектр американской политической жизни - от правозащитников до противников абортов, от защитников Тибета до профсоюзов. Даже если перечислить только часть подобных вопросов, стоящих сегодня на повестке дня двусторонних отношений, список выглядит обескураживающе: Тайвань, Тибет, права человека, свобода вероисповедания, свобода печати, проблема буддистской секты 'Фалун Гон', использование рабского труда, Северная Корея, Иран, торговля, валютный курс, права интеллектуальной собственности, доступ на китайский рынок, экспорт 'чувствительных' технологий и эмбарго на поставки оружия.
Что касается Вашингтона, то там решающую роль по каждому из этих вопросов играют разные органы исполнительной власти, и кроме того, немаловажное значение имеет позиция Конгресса - в результате последовательность общего политического курса в отношении Китая американской стороне обеспечить непросто. Китай, где политическая система отличается чрезвычайной склонностью к секретности, жесткой дисциплиной и недемократичностью, напротив, способен ставить перед собой долгосрочные политические задачи и не торопясь добиваться их выполнения: в конце концов, китайцы, как они сами любят напоминать иностранцам - народ терпеливый.
В экономике с начала реформ Дэн Сяопина в 1979 г., продвижение Китая к намеченным долгосрочным целям привело к потрясающим результатам, даже несмотря на кровавое подавление выступлений на площади Тяньаньмэнь в 1989 г. Что же касается внешней политики, то здесь до недавнего времени все обстояло по другому. После войны с Вьетнамом в 1979 г. Китай на мировой арене занимает 'оборонительные' позиции, а то и просто ведет себя пассивно.
Однако новые лидеры Китая уже предпринимают шаги, чтобы подкрепить экономическую мощь страны более решительным внешнеполитическим курсом. Взятые по отдельности, действия Пекина в этом направлении кажутся случайным набором не связанных между собой демаршей. Однако все они являются элементами единой долгосрочной стратегии. Вот некоторые примеры из событий последних месяцев:
- Визит премьера Вэн Цзябао (Wen Jiabao) - который он сам назвал 'историческим' - в Индию в апреле этого года, в ходе которого две крупнейшие по численности населения страны мира объявили о создании 'стратегического партнерства' - формулировка, конечно, выглядит расплывчатой, и может означать все что угодно, но, по крайней мере, она разительно отличается от выражений, которыми две страны обменивались в период пятидесятилетнего острого соперничества (одни раз оно даже переросло в войну).
- Ошеломившие всех встречи президента Ху Цзинтао с двумя лидерами тайваньских политических партий в конце апреля и начале мая: со времен последней беседы между Мао Цзедуном и Чан Кайши в 1945 г. руководители КНР и Тайваня ни разу не встречались лицом к лицу.
- Антияпонские выступления в апреле, которые не могли бы состояться без 'молчаливого согласия' властей. Эти демонстрации, причиной которых якобы стало неправильное освещение событий второй мировой войны в японских школьных учебниках, на деле представляли собой грубое напоминание о том, что, независимо от официальных заявлений Пекина, Китай не желает, чтобы Япония получила место постоянного члена Совета безопасности ООН.
- Критические замечания об американской политике в отношении Северной Кореи, публично высказанные (что само по себе весьма необычно) чиновником китайского МИДА 12 мая этого года. Пекину попросту надоело, что Вашингтон постоянно призывает его спасти шестисторонние переговоры, которые КНДР бойкотирует уже почти год, в условиях, как считают в Китае, 'отсутствия сотрудничества с американской стороны'.
- Стремление Пекина - впервые с тех пор как принадлежащее Китаю место в ООН досталось КНР - играть главную роль в выборе нового генерального секретаря этой организации, которым, в соответствии с принципом ротации, должен стать представитель Азии. Китаец новым генсеком (который должен вступить в должность с 1 января 2007 г.) стать не может: представителям стран - постоянных членов Совета безопасности запрещается занимать это пост. Кстати, один из наиболее перспективных кандидатов в этом месяце звонил госсекретарю Кондолизе Райс (Condoleezza Rice), но Вашингтон пока не уделяет этому вопросу должного внимания.
- Наконец, Китай приступил к скупке нефтяных месторождений в таких далеких странах как Судан и Ангола - это является одним из элементов долгосрочной стратегии Пекина по обеспечению потребностей страны в энергоносителях. Активная энергетическая политика формирует у страны и важные внешнеполитические интересы: возможно, именно с этим связано, к примеру, нежелание Китая поддержать жесткую акцию под эгидой ООН в суданской провинции Дарфур.
Постепенное превращение Китая в активного политического игрока на мировой арене происходит в тот момент, когда в других странах Восточной Азии усиливается впечатление, что Вашингтон не уделяет этому региону достаточного внимания. (Парадоксальным образом, эта ситуация резко контрастирует с развитием американо-индийских отношений, которые ни разу в истории не были столь дружественными). Если мы утратим заинтересованность и политическое влияние в Азиатско-тихоокеанском регионе как раз в тот момент, когда его экономическое значение только возрастает, подобные дисбаланс несомненно выйдет боком следующему поколению наших политиков - да и всей стране. Наши задачи очевидны, но отсутствие в высших эшелонах власти четкого внимания к жизненным интересам с точки зрения национальной безопасности, которые имеет наша страна в этом регионе, вызывает тревогу.
Ричард Холбрук, занимавший пост заместителя госсекретаря по восточноазиатскому и тихоокеанскому региону в период нормализации отношений между США и Китаем, в настоящее время ведет ежемесячную колонку в 'Washington Post'
____________________________________________________________
Спецархив ИноСМИ.Ru
Как нам относиться к взлету Китая ("The Atlantic Monthly", США)
Восток есть Восток - и это пора понять ("The Guardian", Великобритания)
Это экономика, дурачки! ("La Vanguardia", Испания)
Восточно-азиатские гиганты выходят из-под контроля ("The International Herald Tribune", США)
Иллюзия 'управляемого' Китая ("The Washington Post", США)
Русский медведь или китайский дракон? ("Christian Science Monitor", США)
Опасные игры Китая ("The Wall Street Journal", США)
