Арест, следствие и судебный процесс по делу Михаила Ходорковского настолько затянулись, что приговор суда, когда он был наконец оглашен, практически не всколыхнул ни рынки, ни общественное мнение за рубежом. Мы настолько привыкли к фоновому шуму по поводу дела ЮКОСа, что это дело стало казаться неотъемлемой частью российской жизни. Возможно, Кремль рассчитывал именно на такой эффект.
Однако скандал, связанный с именем Ходорковского и его ныне покойной нефтяной компанией ЮКОС, не прекратил быть скандалом лишь из-за его продолжительности. То, что в России называется судебной системой, сумело в течение полутора лет обанкротить крупнейшую российскую нефтяную компанию и уничтожить богатейшего в стране человека - одного из немногих, кто пытался превратить нажитое неправедным путем в законно действующее предприятие, соответствующее международным стандартам.
Мало кто сомневался в том, что Ходорковский будет признан виновным в соответствии с обвинением. То, что из семи пунктов обвинения его признали виновным по шести, а также то, что он получил на год меньше, чем максимально возможный десятилетний срок, было, видимо, пределом возможного для защиты. Да и обвинения не было нужды подтасовывать. Ни один человек, накопивший состояние в годы анархии в постсоветской России, превратившейся в 'Дикий Восток', не сделал это без нарушения законов.
Большую тревогу вызывает другой вопрос: почему из всех этих олигархов выбрали именно Ходорковского? Даже судебный процесс длиной в год не дал на него ответа. Слухи по этому поводу не изменились с того времени, как магната под дулами автоматов арестовали в сибирском аэропорту. И тогда, и теперь в качестве реального преступления Ходорковского называют его политические, даже президентские амбиции. Есть и более тонкая версия: он 'купил' ключевых российских законодателей, чтобы те блокировали законодательные акты, что были ему не по вкусу. И говорят, что по воле рока Ходорковского невзлюбил Путин.
Тем не менее, все это не является достаточной причиной, которой можно было бы оправдать судебное преследование в любой цивилизованной стране. Или Путин, несмотря на все его разговоры о превращении России в правовое государство, оказался на деле аппаратчиком советского типа, или же он не полностью контролирует ситуацию. Оба варианта неутешительны. Иностранные инвесторы были шокированы, а новое поколение российских предпринимателей запаниковало. Россияне вместе со своими деньгами опять потекли за границу.
Хотя следующим шагом Ходорковского будет подача апелляции, на деле непосредственный ущерб нанесен больше самой России. Отнюдь не вызывает энтузиазма то, что правительство страны не только не сумело обуздать своих ходорковских и обратить их бизнес и богатство на благо страны, но и то, что оно заставило очень многих отправиться в изгнание. Это вредит репутации России и отпугивает иностранных инвесторов; это также лишает страну ее собственного богатства и талантов. Однако, пока судебная ветвь власти в стране не станет подлинно независимой, пока закон не будет одинаково справедлив для всех и каждого, трудно ожидать перемен к лучшему.
__________________________________________________________
Спецархив ИноСМИ.Ru
'Собственность без прав' ("Die Welt", Германия)
Акула становится мучеником ("Liberation", Франция)
Приговор Ходорковскому: ЕС молчит, США - кричит ("El Pais", Испания)
Решение по делу Ходорковского вызывает тревогу ("The Jerusalem Post", Израиль)
Произвол ("Frankfurter Allgemeine Zeitung", Германия)
Кремлевская юстиция ("Handelsblatt", Германия)
Акт произвола ("Sueddeutsche Zeitung", Германия)
Ходорковский проигрывает бой ("La Vanguardia", Испания)
Олигархи падают с вершины: Путин переворачивает 'пирамиду власти' ("The Financial Times", Великобритания)
Удар по гражданскому обществу ("ARD", Германия)
Бесправные ("Frankfurter Rundschau", Германия)
Беспощадный приговор ("Liberation", Франция)
Олигарх усмирен ("The Financial Times", Великобритания)
Здесь суд, здесь советским духом пахнет ("The Washington Post", США)
Басманное правосудие ("The Wall Street Journal", США)
Российскому олигарху дали девять лет тюрьмы ("The Guardian", Великобритания)
