Это предсказанное 'восстание' на референдуме, этот 'Май 68-го', только холодный, обязывает нас подойти к разрешению запретных вопросов в нашей экономической, социальной и европейской политике. Каковы причины того, что конституционный договор был отвергнут? Какими будут последствия этого? Что предпринять сегодня? Не следует заблуждаться по поводу причин, не следует сводить их лишь к политиканским или личным мотивам. Этот ответ 'нет', как снежный ком, катился с горы давно. Уже было предупреждение, при ратификации Маастрихтского соглашения 'нет' ответили 49,2 %, и об этом сразу же забыли.
Есть еще бюрократические методы, нивелирующие единый рынок до точечных и мелочных директив, (больше чем даже в США!), - к этому, похоже, свелись европейские амбиции, и это настроило против проекта часть электората. Причины отказа, в чем они? Прежде всего, это отказ слышать одни лишь слова о 'политической интеграции', для одних вожделенной, а другими воспринимаемой как угроза. Затем, масштабное расширение ЕС, представленное как неоспоримый моральный долг. И более того, фатальное столкновение между активизацией европейской интеграции, либеральной волной и ослаблением мирового регулирования, и возникновением общей конкуренции, в то время как Франции по-прежнему не удавалось снизить уровень безработицы.
Следует считать грубой ошибкой, допущенной в самом начале, то, что этот договор окрестили Конституцией, что усилило страхи и вызвало определенные надежды. Затем появилось раздражение, вызванное неуклюжестью и надменностью, с коей велась политическая 'бомбардировка' и пропаганда в СМИ в пользу ответа 'да', за исключением редких голосов, возникло ожесточение в связи с возмутительным 'клеймением' любых проявлений нерешительности.
Наконец, конечно же, сыграл роль контекст внутренней французской политики, ощущение, что простой смертный не будет ни услышан, ни понят, перипетии кампании и демагогия в пользу 'нет'. В итоге: 15 422 000 человек ответили 'нет'. Вскоре к ним присоединились 62% избирателей в Нидерландах, и последовало 'замораживание' референдума в Британии, что подтверждает наличие европейской проблемы, а не только французской. Стали ли французы антиевропейцами? Очевидно, нет.
Но они уже давно ощущают коснувшуюся Европы 'болезнь', существование которой отрицалось. Все 'отравило', скорее, это упорное стремление осмеять любые нормальные патриотические чувства; придать карикатурный вид любому проявлению тревоги в вопросе расширения, тревоги вполне законной и вовсе не являющейся проявлением ксенофобии; стремление бросить тень подозрения на всякое вполне естественное желание сохранить некоторую степень независимости своей судьбы и своей идентичности в процессе глобализации; стремление с презрением отмести любую критику. Все это, вместе с отсутствием социальных гарантий, отсутствием гарантий идентификации, ощущением, что происходит демократическая экспроприация, - все это исключило другой исход, и заставило французов громко хлопнуть дверью.
Парадокс: составители конституционного договора считали, что им удалось найти равновесие между Европой и нациями. Таково было и мое мнение. Избиратели поняли это иначе. Но найти ответ на этот вопрос все же можно. Будущее покажет, что французы по-прежнему способны воспринимать европейский проект, при условии, что он будет разумно сформулирован.
Это менее очевидно в том, что касается ожиданий общества, которые были отражены в этом голосовании. Перед лицом последствий глобализации, и чтобы избежать единого рынка, поборники ответа 'нет', как и сторонники ответа 'да', отвечают: нужна социальная Европа. Но это обман! Нет не только единодушия, но даже и большинства среди 25 стран для того, чтобы гарантировать осуществление социальной французской 'модели' на европейском уровне, и еще меньше шансов, что эта модель будет принята во всех странах!
Поскольку это даже уже не модель, с ее внутренней неспособностью создавать рабочие места без дотаций. Особенно сейчас, когда наши партнеры уверены, что они нашли доказательства того, что в голосовании 29 мая проявилась ностальгия по управляемой экономике, в противоположность тому, что действует повсюду в Европе. Ибо именно во имя 'социальной Европы' многие избиратели - левые стали проевропейцами. И в надежде дать этой Европе новый импульс многие из них голосовали против Конституции. Преодолеть эти противоречия - обязанность левых, и это очень серьезно.
Что будет дальше? В плане демократии, сценарии, которые 'стряпают' в Брюсселе в последние дни - нереальны. Другие страны-члены могут голосовать в свою очередь, если желают. Но, в вопросе международного права, страны, сколько бы их не было, не могут навязать договор стране, которая его отвергла. После двух отказов ратифицировать договор - все это больше не имеет смысла.
Проведение повторного голосования во Франции по тому же тексту было бы воспринято как провокация и было бы обречено на неудачу. Повторные переговоры маловероятны. К тому же на переговорах по пересмотру, если бы они имели место, рассматривались бы не только требования Франции (какие именно?), но переговоры носили бы общий характер, и ничто не говорит в пользу того, что дело бы приняло благоприятный для нас оборот. С другой стороны, было бы возможно, при единодушном согласии 25 стран, дать ход некоторым положениям конституционного договора. Самым полезным для демократии было бы принятие тех положений, которые дают особую роль национальным парламентам и вводят право петиций. Как на практике, так и по правовой основе, договор Ниццы следует продолжать применять, дополнив его рядом положений, добавлений, выработанных совместными усилиями. Плюс к тому, всегда возможны межправительственные инициативы.
Что следует предпринять уже сейчас в социальном плане? Если мы хотим сохранить европейские достижения и избежать того, что все распадется, необходимо совершенно отказаться от безответственных словопрений о бесконечной европейской интеграции, вызывающих беспокойство. То есть, как в метафоре - велосипед должен все время ехать вперед, чтобы не упасть, отказаться от постоянных деклараций о необходимости нового договора, от слов 'все это лишь первый этап', от мифа о 'Соединенных Штатах Европы', которые, якобы, одни могли бы иметь вес в мире. . .
Следует вернуться к справедливой формуле Жака Делора (Jacques Delors) 'федерация государств-наций', в которой учтено каждое слово, следует придать стабильности этой изначальной и сбалансированной системе, дать ей жизнь и процветание. Нужно вновь повторить, что народы и государства-нации не исчезнут. Что они не являются ни устаревшими, ни старомодными. Что они - открыты, современны, связанны и объединены федеральной сетью в некоторых определенных областях.
Нужно перекрыть другой источник беспокойства: бесконечное расширение. Европа - географическое образование, также как и политическое. У нее должны быть границы. Это следует осознать. Прежде всего, напомним, что США не предлагают своим соседям, с которыми они поддерживают тесные взаимоотношения, присоединиться к Соединенным Штатам. Немного здравого смысла! Это будет тяжело для тех, кто сделал из забегания вперед в вопросах европейской интеграции последнюю замену идеологии. И вот: есть народы, которые не растворятся. Следует избавить европейский проект от догмы европеизма.
Мы больше не должны, как было многие годы, ждать всего от Европы (или от того или иного договора) или всего в ней бояться, но мы должны вновь обрести, на нашем уровне, смысл ответственности, наши цели, волю. И следует переформулировать политику, которую мы хотим вести в отношении наших партнеров, в рамках Европы.
Вернемся к европейскому проекту. Большие хозяйственные проекты, проекты университетские, научные, промышленные, социальные, культурные, экологические, дипломатические: Проекты, исходящие из точного графика. В связи с ними, никто не скажет 'нет'! Существующие договоры позволяют осуществлять такие проекты. Дадим зоне евро настоящую экономическую политику. Дело будущего 'примирить' экономический рост, создание рабочих мест и экологию. Станем континентом, где будет осуществлен этот синтез.
В социальном плане, вновь пришло время сказать, что если достижение европейской гармонии в целом по основным направлениям значимо, и важно, чтобы 25 стран обладали бы большей боеспособностью в ВТО, 'по-американски', то основной рамкой социальной политики остается государство-нация. Именно на международном уровне мы должны дать ход новаторской экономической политике, способной создать хорошие рабочие места, что является ключом к согласию французов с проведением необходимой реформы нашей социальной системы и ключом к возвращению доверия. Этого Европа не сделает за нас. Но она нам не мешает. Франция может этого достичь, если ее отношения с Европой будут строиться на более здоровой основе.
Юбер Ведрин - бывший министр иностранных дел Франции от Социалистической партии.
____________________________________________________________
Избранные сочинения Юбера Ведрина на ИноСМИ.Ru
"Политика Запада в отношении России грешит неясностью" ("L'Express", Франция)
"Европа должна выработать проект реформирования ООН" ("Le Figaro", Франция)
"Отныне взгляд на мир по обе стороны Атлантики уже не будет совпадать" ("Le Monde", Франция)
Только США могут добиться мира на Ближнем Востоке ("The Washington Post", США)
