Слегка перефразировав Наполеона, можно сказать, что тому, кто не чувствует свою историю, приходится ограничиться географией. Современная Европа отказалась перейти на другой уровень, к более тесному сотрудничеству различных сил, наращиванию политического веса и выступлению со своей собственной, единой позицией на мировой арене. Но может быть, эта высокая цель еще достижима, если мы, наконец, признаем реалии современного переходного периода, который характеризуется постепенной регионализацией континента.
В последние годы в европейской политической структуре, которая все-таки слишком громоздка и не всегда служит общим целям, появились отдельные субрегионы. Уже с 60-х годов существует негласный экономико-политический северный союз, основанный на гибкой координации и общем понимании цивилизационных задач. Эти пять северных стран, к которым в последнее время все чаще присоединяются Эстония и Литва, можно назвать европейской Канадой. Они зачастую функционируют как единое государство, во всяком случае, в том, что касается культуры и общего представления о государстве всеобщего благоденствия и мировом свободном рынке. Можно только позавидовать их прагматизму, ведь отношение к евро и европейскому строительству у всех стран различное.
Финляндия, которая еще опасается восстановления российской гегемонии в регионе, перешла на евро и более активно участвует во всех интеграционных программах. Дания, которая вошла в ЕС в 70-е годы, так и не ввела евро и долго отказывалась от подписания Шенгенских соглашений. Подобно Финляндии, она опасается своего большого соседа - Германии. Что же касается Швеции, то она отказывалась не только от евро и Шенгена, но и от НАТО, дорожа своим нейтралитетом, который для Финляндии уже не так важен. А Норвегия и Исландия и вовсе не входят в ЕС, но с тех пор, как Дания и Швеция сняли свои возражения, применяют Шенгенские соглашения в более гибкой форме. Кроме того, обе страны являются членами НАТО.
Это геополитическое разнообразие не нарушает целостности северного региона, вышеупомянутые страны вместе создают крупные предприятия, согласовывают друг с другом экономическую политику. А тем временем на другом конце континента потихоньку строится средиземноморская Европа. Можно, конечно, считать, что союз Рим-Мадрид, к которому присоединилась Португалия, а впоследствии, вполне возможно, что и Греция, во многом обязан своим существованием личной встрече двух консервативных лидеров - Сильвио Берлускони и Хосе Марии Аснара. А интерес предпринимателя Берлускони к испанским телевизионным каналам еще более скрепил эти отношения.
Но сейчас мы видим, что дело совсем не в этом. Народы юга Европы все больше тянет друг к другу. Вполне вероятно, что с приходом к власти в Италии новой коалиции центристов и левых во главе с Романо Проди (что может случиться уже в будущем году), подобное стратегическое согласие может установиться между испанскими и португальскими социалистами и итальянскими последователями коммунистов. Уже сейчас более 60% итальянских школьников изучают испанский как первый иностранный язык.
В этих средиземноморских стратегиях просматривается, помимо прочего, влечение Рима, Мадрида и Лиссабона к большим латиноамериканским горизонтам, ведь Бразилия, Аргентина и острова Карибского бассейна близки им как в культурном плане, так и в том, что касается экономических амбиций. Это стремление сотрудничать с Латинской Америкой, где экономика, к тому же, развивается по менее жестким правилам, чем на севере, в некоторые моменты приводило континентальные европейские страны к сближению с Великобританией, которая, наоборот, всегда выступала за привилегированное партнерство с США. В этих альянсах, сложившихся на западе и на юге Европы, был и еще один подтекст - создать противовес сложившемуся в 2002-2003 гг. франко-немецкому союзу и его интеграционным амбициям.
Странная смесь воинственных католических настроений и недоверия к Лондону заставило и Ирландию перейти, в конце концов, на евро. Маленький кельтский тигр со своими рекордными темпами экономического роста, составляющими 5% в год, сейчас возглавляет список самых успешных европейских стран. Но при этом не нужно забывать, что своим процветанием Ирландия во многом обязана интенсивным связям с США, где проживает в шесть раз больше ирландцев, чем на их исторической родине. Это трансатлантическое сотрудничество, помноженное на экономический рост азиатского типа, в свою очередь, сильно сблизил Ирландию с Великобританией.
И, наконец, отметим, что хотя сначала различные молодые демократические страны Центральной Европы не торопились создавать какие-либо региональные структуры по скандинавскому примеру, боясь, что это может помешать их вступлению в ЕС, сейчас Вышеградская группа функционирует вполне успешно. Шесть разных стран ЕС, которые составляют эту группу, от Литвы на севере до Словении на юге (а к ним, без сомнения, когда-нибудь присоединится и Хорватия), сошлись на том, что они не хотят снова оказаться под контролем Москвы или под экономическим влиянием Берлина. Так сложилась геополитическая ось Варшава-Прага-Будапешт, на которую в будущем смогут опереться и США.
Вся беда в том, что неизбежную регионализацию континента не признает еще только одна географическая область, которая исторически всегда была в центре европейского строительства. Между Францией, Германией, Австрией и Бенилюксом, даже Швейцарией, которая понемногу, в гибкой форме, все теснее сотрудничает с ЕС, еще не существует таких систем взаимодействия, как в упомянутых выше европейских географических зонах. Разглагольствования об авангарде или передовой группе начали раздражать европейцев. Франко-немецкий союз намного лучше воспринимался бы соседями, если бы он претендовал на роль одного из европейских субрегионов, наравне с остальными структурами подобного типа.
Такое сотрудничество должно выражаться не в нагромождении различных структур, а в подлинной координации экономической, промышленной и исследовательской политики. Такой центральный регион и стал бы, наконец, столь долгожданным импульсом для великой, но более скромной Европы и для развития малых регионов, которые были бы более динамичными и амбициозными. Ленин об этом уже говорил: 'Лучше меньше, да лучше'.
____________________________________________________________
Избранные сочинения Александра Адлера на ИноСМИ.Ru
Буш и 'колебания' истории ("Le Figaro", Франция)
Китай, опасно! ("Le Figaro", Франция)
Меньше террора - больше чувства вины ("Le Figaro", Франция)
Ностальгия по сталинским методам ("Le Figaro", Франция)
Шоа и превосходство искусства ("Le Figaro", Франция)
Покончить с изоляцией России, остановить трагедию ("Le Figaro", Франция)
Россия: лев и лиса. . . ("Le Figaro", Франция)
Война между двумя Украинами ("Le Figaro", Франция)
Мрачный поворот в российской политике ("Le Figaro", Франция)
Россия после резни в Беслане ("Le Figaro", Франция)
"Дело "ЮКОСа" и кремлинология ("Le Figaro", Франция)
Большие амбиции Узбекистана ("Courrier International", Франция)
