Россия находится на правильном пути к рыночной экономике, считает Виктор Вексельберг, занимающий в рейтинге самых богатых людей в России третье место: его состояние оценивается более чем в шесть миллиардов долларов США. О Ходорковском Вексельберг говорить категорически отказывается.
DIE WELT: Как может чувствовать себя сегодня в России миллиардер?
Виктор Вексельберг: Ясно одно: наше общество в целом богатых не любит. Пройдет еще немало времени, прежде чем изменится отношение к капиталу и к предпринимателям. Но я вижу тенденцию, говорящую о том, что успех вознаграждается все больше. В этом процессе всегда есть люди, которые делают первый шаг. В это время преобразований кто-то должен быть первым.
DIE WELT: Можно ли говорить, что страна движется в правильном направлении?
Виктор Вексельберг: Я думаю, что мы строим нормальное, ориентированное на будущее общество, которое зиждется на успехе и личной ответственности. Средством для этого является конкуренция, и она должна быть обязательно честной. Конкурируя, можно проявить свои способности и доказать себе и другим, что можно сделать лучше. Что касается этих основополагающих принципов рыночной экономики, то я вижу, что Россия на правильном пути. Когда в России сегодня говорят о предпринимательском успехе, то измеряют его абсолютно по-рыночному финансовыми результатами.
DIE WELT:. . . которые у Ваших соотечественников очень разные.
Виктор Вексельберг: Вопрос о перераспределении очень сложный. Каждая страна решает его по-своему. Мы в России переживаем исторический перелом на пути к современной стране с рыночной экономикой. В ходе этого процесса мы должны уважать тех, кто добивается хороших показателей, и соответствующим образом оценивать их успехи. В ином случае просто не будет экономического локомотива.
DIE WELT: Как относится к капиталу власть?
Виктор Вексельберг: Наше общество относится к капиталу осторожно и предвзято, власть - тоже. Вопрос, как быстро мы продвинемся по пути реформ, зависит оттого, насколько последовательно руководство будет следовать принципам, которые само же провозгласило.
DIE WELT: Есть ли в российском руководстве реформаторы?
Виктор Вексельберг: У нас в правительстве много реформаторов, людей с понятными, простыми и правильными принципами, которые я разделяю. Если им удастся довести все до конца, то Россия добьется успеха. У России с точки зрения наличия ресурсов есть предпосылки стать главным энергетическим центром Европы. Я в это верю, поэтому я - в России.
DIE WELT: Что мешает дальнейшим реформам в России?
Виктор Вексельберг: Когда я был молодым человеком, то неоднократно подавал заявление с просьбой о приеме в Коммунистическую партию, кстати, безуспешно. Мне нравились благозвучные принципы, лозунги о равенстве, братстве, справедливости и демократии. То, что они никогда не были реализованы, мне стало понятно только тогда, когда я стал взрослым. Сегодня, мне кажется, мы в какой-то мере, снова переживаем то же самое.
DIE WELT: Что Вы имеете в виду?
Виктор Вексельберг: Когда я читаю Послание президента Федеральному Собранию, то готов подписаться под каждым словом. Названы правильно наши проблемы: коррупция и бюрократизм, отсутствие динамики - все правильно. Но в реальной жизни мало что меняется.
DIE WELT: В чем причина этого?
Виктор Вексельберг: Думаю, что главное зло, которое следует искоренить, заключается в нас самих. Мы должны быть мужественнее, агрессивнее, наглее. Это можно называть по-разному, но мы обязаны двигаться по пути, который провозгласили. В ином случае мы не сдвинемся с мертвой точки, на которой мы сегодня оказались.
DIE WELT: Президент Путин требует, чтобы налоговые органы не превращались в органы наказания. Сегодня Вашему концерну ТНК-ВР предъявлено требование о доплате налогов в размере миллиарда долларов США. Как Вы к этому относитесь?
Виктор Вексельберг: Это технический вопрос. Мы не единственные, кому приходится иметь дело с требованиями о доплате налогов. Предприятия в России, в прошлом, безусловно, очень активно пользовались существовавшим налоговым законодательством для того, чтобы уменьшить свое налоговое бремя. Все это было законно, но сокращало доходы государства. Но большой вопрос вызывает то, как органы власти подходят к этой существующей, по их мнению, проблеме сегодня, как задним числом предъявляют требования и очень свободно толкуют законы. Но мы ведем диалог. Я очень надеюсь, что будет найден компромисс.
DIE WELT: Природный газ в России ассоциируется с концерном 'Газпром', который правительство хочет превратить в сердцевину своего энергетического сырьевого комплекса. Не окажется ли в данном случае концерн ТНК-ВР в невыгодной позиции?
Виктор Вексельберг: Роль 'Газпрома' в России известна всякому, кто знаком с ситуацией. Ясно, что реализация наших крупных стратегических программ - это задача, требующая большой работы и много времени. Этим я буду заниматься последующие годы моей трудовой жизни. Я уверен, что мы добьемся успеха и в газовой отрасли.
DIE WELT: Вы оптимист.
Виктор Вексельберг: Те, кто связан в России с газовой промышленностью, убеждены, что назрел момент для реформирования отрасли. В ближайшее время будет ликвидирован двойной рынок акций 'Газпрома', будет обсуждаться вопрос о либерализации рынка газа. Кроме того, мы обсуждаем с правительством вопросы биржевой торговли и нерегулируемых цен.
DIE WELT: Но 'Газпром', будучи монополистом, остается старшим партнером?
Виктор Вексельберг: 'Газпром' занимает центральную позицию. Многое зависит от мнения концерна. Но партнерство между государством и частными компаниями, то есть совместная реализация отдельных крупных проектов, - это заповедь, если не сегодняшнего, то завтрашнего дня.
