Демаркация границ с Россией по-прежнему является для правительств Эстонии и Латвии проблемой. Договоры о границах, правда, давно уже составлены. Однако с Латвией он не подписан, а соглашение с Эстонией хотя и подписано, но не ратифицировано.
Поскольку границы прибалтийских государств являются внешними границами ЕС, то отсутствие их четкой демаркации негативно сказывается на всем Европейском Союзе. Если сначала решение этой проблемы затягивала Москва, чтобы иметь рычаг давления на прибалтийские государства, то в последнее время нормализации препятствуют претензии эстонских и латвийских националистов. Они потребовали, чтобы соглашениям о границах предварялись односторонними заявлениями, ссылающимися на мирные договоры 1920 г. и существовавшие тогда границы. Реакция Москвы была резкой: когда правительство Латвии представило соответствующий дополнительный протокол, приглашение латвийскому министру иностранных дел, который должен был приехать на подписание, было отменено.
Интерпретация истории
Его эстонский коллега, правда, подписал несколько дней спустя соглашение о границах без всяких дополнительных заявлений. Но когда парламент в Таллинне обсуждал его ратификацию, консервативному 'Союзу Отечества' удалось провести преамбулу по латвийскому образцу. Ответ последовал незамедлительно: российская Дума пригрозила тем, что не станет ратифицировать договор, и он не сможет вступить в силу.
В обоих случаях речь идет о различной интерпретации истории, а также и о территориальных спорах. Для прибалтийцев мирные договоры, подписанные ими в 1920 г. с Советской Россией, представляют собой своего рода свидетельства о рождении их республик и подтверждение их точки зрения, что последовавшая затем аннексия Прибалтики Советским Союзом была незаконной оккупацией.
Официальная позиция России заключается, как и прежде, в том, что прибалтийские государства вступили в Советский Союз добровольно. Напоминание о границах 1920 г. интерпретируется Россией как притязания на российскую территорию, и президент Владимир Путин отверг их в крайне резкой форме.
И хотя Рига и Таллинн отрицают, что выдвигают такие требования, но упорствуют на своем - на 'исторической преемственности', которую следует подчеркнуть.
Однако относящиеся к оппозиции правые радикалы, добивающиеся соответствующих резолюций, наоборот, говорят как раз о претензиях на исторические эстонские и латвийские земли. Что касается Эстонии, то речь идет о землях, расположенных севернее и южнее Чудского озера общей площадью в 2000 квадратных километров, в Латвии имеются в виду 1300 квадратных километров Пыталовского района (Абрене). Обе эти территории с 1920 г. принадлежали этим прибалтийским государствам, а в 1944/45 г.г. отошли к России.
Тот факт, что националисты, постоянно жалующиеся на большую численность русского населения в своих странах, теперь претендуют на территории, где проживает 99% этнических русских, придает спору гротескную окраску.
Их позиция и внутри собственных стран весьма спорна. Необычно резко латвийский президент Вайра Вике-Фрейберга потребовала от своего правительства, в конце концов, найти решение многострадального пограничного вопроса, не скрывая, что считает дополнительный протокол излишним. Примерно такое же мнение высказал и ее эстонский коллега Арнольд Рюйтель.
Боязнь полемики с правой оппозицией
Однако правительства в Риге и Таллинне боятся идти на полемику с правой оппозицией, в то время как националистические партии заинтересованы в подогревании конфликта с России, избрав это своей предвыборной тактикой.
В Литве призыв к восстановлению довоенных границ не поддерживают. Там это означало бы потерю собственной столицы, потому что Вильнюс до 1939 г. принадлежал Польше.
