24 июня 2005 года. Есть лидеры расслабленного, зрелого типа, которые знают, говоря словами певца в стиле "кантри" Кенни Роджерса (Kenny Rogers), когда в карточной игре нужно упорно держаться, а когда нужно положить карты на стол (when to hold 'em and when to fold 'em). Буш-младший (George W. Bush) к лидерам такого типа не относится.
Прошло шесть месяцев с начала второго президентского срока Буша-младшего, но он так и не нашел того легкого баланса, который свойственен игроку в покер. Он воспринимает каждую политическую схватку, как если бы это была битва за Геттисберг (Battle of Gettysburg), а любой намек на политический компромисс, как если бы это был потенциальный кинжал в сердце его президентства.
Сторонники Буша-младшего усматривают в этом бескомпромиссном стиле признак внутренней силы, но мне это всегда казалось скорее признаком отсутствия чувства безопасности. Критикуемые, уязвимые лидеры иногда воображают себе, что один компромисс или одно поражение подорвет их способность к руководству, но сильные лидеры больше уверены в себе. Они знают, что могут позволить себе проиграть, ибо в запасе у них есть еще большая кучка фишек. Этой уверенности по-прежнему не видно в президентстве Буша-младшего, которое длится вот уже больше 4 лет.
Я восхищаюсь настойчивостью Буша-младшего, когда дело касается действительно принципиальных вопросов, таких, как война в Ираке. Когда президент заявляет, что намерен идти прежним курсом, люди ему верят - и они знают, что он не станет обращать внимания на опросы общественного мнения или критику в конгрессе. Эта решимость исключительно ценна для Соединенных Штатов и остального мира. Что придало смелости Усаме бен Ладену (Osama bin Laden) и прочим исламским радикалам, так это ощущение, что Америка сломается, если ей будет нанесен сильный удар. Буш-младший показывает, что было неблагоразумно рассчитывать на слабость Америки.
Но не каждый вопрос - Ирак, и президент, который отказывается идти на уступки в любом случае, в конечном счете, подорвет свою способность не уступать своих позиций в тех вопросах, которые действительно важны. Вот это-то меня и тревожит в нынешнем году, когда Белый дом проявляет упрямство при заведомо проигрышных схватках, таких, например, как назначение Джона Болтона (John Bolton) послом США при Организации Объединенных Наций (ООН) или президентский план приватизации системы социального обеспечения.
Начнем с Болтона. Прежде всего, Буш-младший поступил опрометчиво, назвав кандидатуру столь спорной личности, но он вдвойне неблагоразумен, когда продолжает поддерживать Болтона уже после того, как на слушаниях по утверждению его кандидатуры были представлены доказательства склонного к манипуляциям и незрелого поведения Болтона на посту заместителя государственного секретаря США. Для консерваторов показания свидетелей, что Болтон иногда вел себя как вздорный забияка, стали доказательством, что он именно тот человек, который нужен Соединенным Штатам в ООН. Но президенту следует быть осмотрительным.
Вот отрывок из речи, которую уверенный в себе президент произнес бы на этой неделе: "Я полагаю, Джон Болтон стал бы прекрасным послом при ООН. Но демократы в сенате несправедливо, как мне кажется, отказываются голосовать за его назначение. И некоторые республиканцы выражают озабоченность, что слушания по утверждению Джона Болтона нанесут урон его эффективности в ООН. А поэтому я неохотно соглашаюсь на просьбу Джона отозвать его кандидатуру и намерен поискать для него другое место, где он сможет эффективно служить своей стране".
Подорвала бы подобная речь авторитет Буша-младшего как президента? Ослабила бы она его способность осуществлять сильную внешнюю политику? Разумеется, нет. Благодаря ей он стал бы еще более сильным. Лидер сенатского большинства Билл Фрист (Bill Frist) признал эту политическую реалию и на этой неделе был готов отказаться от поддержки Болтона. Но нынешний Белый дом неблагоразумно считает любой компромисс фатальным, и потому президент снова послал Фриста в окопы.
Возьмем теперь систему социального обеспечения. Здесь тоже Буш-младший мог бы произнести речь, которая - признавая политическую реалию - могла бы фактически укрепить его позиции. "Я хочу, чтобы все американцы имели равные с миллионерами возможности выбирать, как будут инвестированы их пенсионные накопления. Но я в этом году ездил по стране и беседовал с американским народом о социальном обеспечении, и я услышал их послание: 'Давайте сначала решим финансовые проблемы, которые ослабляют американскую программу выхода на пенсию, а после станем думать о приватизации'. А поэтому я буду сотрудничать с двухпартийной группой членов конгресса, чтобы сделать социальное обеспечение действительно надежным".
Ослабила бы такая речь политическую силу Буша-младшего? Затруднила бы она успех его второго президентского срока? Никоим образом. Она помогла бы ему достичь той легитимности, которой он так очевидно хочет.
"Он никогда этого не сделает", "Он не способен на компромисс". Я уже представляю себе электронные сообщения от моих читателей, которые станут мне говорить, почему немыслимо, чтобы этот президент проявил даже намек на гибкость, или что он мог бы поучиться на собственным ошибках. Критики Буша-младшего утверждают, что он является естественным политическим разобщителем, "трансформатором", который не заинтересован в политическом компромиссе и не способен менять мнение. Может, они правы, но это опасный для Буша-младшего прогноз.
Проблемой Буша-младшего в период его второго срока является то, что его неуступчивость ограничивает его способность к эффективному руководству. Отказываясь уступать по мелочам, он постепенно утрачивает свою способность упорно отстаивать более важные вещи. Для того чтобы успешно руководить резко разошедшейся во мнениях страной, Бушу-младшему придется перестать загонять себя в угол.
