Это может показаться невероятным, но толпы демонстрантов, устроивших на прошлой неделе акции протеста на площади у здания парламента в Лондоне и у офиса издательства 'Oxford University Press', требовали изъять фразу 'couch potato' (домосед, ленивый человек, дословно - 'диванная картошка') из Оксфордского словаря английского языка.
'Правильно!' - подумали, вероятно, читатели-британцы. Или, скорее: 'Ура-ура!'. В королевском английском и без того слишком много американизмов.
Оказалось, однако, что демонстрации к американизмам никакого отношения не имели. Это рекламный трюк Британского картофельного совета, по мнению которого от уничижительной фразы 'couch potato' необходимо отказаться, потому что овощ, название которого используется в выражении, просто лопается от пользы и питательности. (Проблема, разумеется, в том, что картофель настолько безвкусен, что сделать его съедобным можно лишь, приправив нереальным количеством масла и соли.)
Однако в сообщении об этих событиях на сайте BBC News меня поразило замечание издательства 'Oxford' о том, что употребление этого выражения впервые было зафиксировано в газете 'Los Angeles Times' в 1979 году, а в Оксфордский словарь оно было включено в 1993.
Люди во всем мире (и не только в англоговорящих странах) беспокоятся из-за вторжения американизмов в их язык, сколько себя помнят. Однако с девяностых слова и фразы типа 'couch potato' стали вливаться в язык, по крайней мере, в британский английский в небывалом количестве.
Это особенно справедливо в молодежной среде, где на смену целому созвездию английских прилагательных пришло всего два слова: 'клевый' (cool) служит для выражения любой положительной характеристики, а 'отстойный' (gross) - отрицательной. Сегодня в Великобритании вместо 'здравствуйте' и 'до свидания' люди говорят 'привет' и 'пока'. Они 'звякают', а не звонят, 'заскакивают', а не заходят в гости, и ходят не в кино, а 'на фильмец'.
В Лондоне и других крупных городах американские слова и выражения теперь настолько широко распространены, что вряд ли удастся услышать хотя бы несколько предложений без них. 'Типа' (like) вообще стало универсальным словом, оно выступает в роли почти сюрреалистически бессмысленного междометия (А это, типа, кухня), средства связи в повествовании (А я, типа, 'Неужели ты это серьезно?') и уничижительного высказывания (Типа я испугался!). Речь ныне приправляют фразами типа 'не лезь', 'катись', 'отдыхай' и 'отвали'. Люди превратились в 'челов', сумасшедшие стали 'крейзанутыми', тупицы - 'думбасами'.
У всех у нас есть особо ненавистные выражения. Я терпеть не могу, когда в магазинах и ресторанах, как это ни абсурдно, говорят 'Я хочу взять. . .' вместо 'Я бы хотел заказать. . .'. Если бы я работал официантом и кто-то из посетителей выдал: 'Я хочу взять салат из кальмаров с рукколой, перцем и заправкой из листьев лайма', я бы ответил: 'Ну конечно, мэм. Пройдемте, я покажу вам, где кухня'. Или, скорее: 'Черта с два! Посидите и подождете, как и остальные, пока я принесу'.
Как объяснить растущую популярность американизмов? Думаю, во многом это связано с тем, что наша жизнь становится более свободной от условностей, а это в свою очередь одна из граней демократизации. Долгосрочные тенденции в одежде, этикете и всех социальных кодексах - это стремление к упрощению и расслаблению. То же можно сказать и о манере речи. Раскованный язык США больше подходит веку неформальности, чем консервативный старый британский английский.
Мне также понравилась идея, высказанная Джереми Баттерфилдом (Jeremy Butterfield), главным редактором словарей Collins. Он указал, что многие новые слова и выражения более наглядны, чем те, на смену которым они приходят: 'временные рамки' вместо 'графика' или 'дорожная карта' вместо 'плана', и это отражает, что западная культура становится менее словесной и более визуальной.
И все же, пожалуй, самый важный фактор в этом процессе одновременно и самый очевидный: глобализация, которая в значительной степени представляет собой переименованную американизацию. Так же, как США экспортируют свои торговые марки, музыку, телешоу и фильмы всему миру, они экспортируют и язык, который все это сопровождает.
Парадокс заключается в том, что США никогда не были так непопулярны в мире, как сейчас. Если, согласно проведенному вашингтонским исследовательским центром Pew Research Center и опубликованному на прошлой неделе исследованию об отношении к странам мира, Китай сегодня популярнее США, почему мы не говорим 'ни хао' вместо 'хай'?
Ответ заключается в том, что другие страны, может, и ненавидят внешнюю политику США, но зато любят американскую поп-культуру, а многие модные, эфемерные - и действительно популярные - американизмы, наводняющие мир, - такая же часть этой культуры, как сериал 'Друзья' и MTV.
Британцам, обеспокоенным притоком американизмов в британский английский, могу сообщить два утешительных факта. Во-первых, число американских слов и выражений, попадающих в язык, гораздо ниже отечественных изобретений, таких, как 'лом' (shedloads) вместо 'много' и 'трактор горожанина' (Chelsea tractor) вместо городского внедорожника. Во-вторых, это не улица с односторонним движением: американцы тоже жалуются на появление в их языке таких британских слов и выражений, как 'spot on' (в точку), 'sell-by date' (срок годности), 'run-up' (преддверие), 'one-off' (единичный случай) и 'at the end of the day' (в конечном счете).
Ну, как бы то ни было, до скорого. Или, как, наверное, сказали бы американцы, 'покеда'.
