Посадите вместе европейских и американских политиков и бизнесменов, как это каждый год делают на Совете по сотрудничеству между Италией и США, и они обязательно заговорят о растущей роли Китая в международных отношениях. У них схожие заботы: экспорт, охрана окружающей среды, военный подъем, региональная стабильность и внутриполитические перемены, хотя нужно признать, что вопросы защиты прав человека не являются первостепенными для принятия политических и экономических решений.
Тем не менее, самая густонаселенная страна в мире, чьи темпы роста вызывают зависть всех развитых стран, никак не представлена сегодня на саммите восьми великих мировых держав в шотландском Глениглсе. Россию, на которую приходится гораздо меньшая часть мировой торговли, приглашают на эти саммиты уже в течение нескольких лет.
Этот парадокс объясняется историческими и политическими причинами. Большая семерка была создана в 1975 г. по инициативе тогдашнего президента Франции Валери Жискар-д'Эстена, и на ее первый саммит в замке Рамбуйе собрались главы государств и правительств семи наиболее развитых стран (Германии, Канады, США, Франции, Италии, Японии, Великобритании). Позже к ним присоединился председатель Европейской комиссии.
Тогда было как-то нелепо приглашать на эти встречи Советский Союз, которым руководил Брежнев. Вопрос подняли вновь в конце 80-х годов с приходом к власти Михаила Горбачева. Экономика СССР находилась в состоянии ускоряющегося развала, но усилия по демократизации страны, предпринятые под знаменем перестройки и гласности, заслуживали вознаграждения. Постепенно Москва присоединилась к работе Большой семерки, которая стала позже Большой восьмеркой. Вот то, что касается истории.
Сейчас Россия считается страной с рыночной экономикой. Если немного прикрыть глаза, то можно утверждать, что она отвечает демократическим критериям, которые негласно обуславливают участие в группе влиятельных держав. Но семь ее основателей, похоже, не слишком требовательны, и в следующем году Россия, cогласно очереди, займет кресло председателя Большой восьмерки.
По демократическим критериям Китай не проходит. Но это не мешает членам Восьмерки его всячески обхаживать. США не совсем представляют себе, с какой стороны к нему подступиться. До терактов 11 сентября, когда открыто проявилась угроза со стороны исламского фундаментализма, Китай выступал в роли первоочередного противника, даже в большей мере, чем когда-то СССР. Теперь Вашингтон колеблется между сдерживанием и участием, между враждебностью и сотрудничеством. В долгосрочной перспективе тайваньский вопрос остается своего рода детектором китайских намерений, в их американском понимании. В более близком будущем о стремлении Китая к сотрудничеству может говорить его нажим на Северную Корею.
Европейцы уже сделали свой выбор. Для них Китай (как впрочем и Россия) - будущий стратегический партнер. Точное значение этого выражения, однако, не разъясняется. Европейцев раздражают китайские футболки и кроссовки, которыми завалены их рынки, но это уже не может их остановить. А вот американские угрозы могут.
В конце 2004 г. ЕС принял решение снять эмбарго на продажу оружия Китаю, которое было установлено после кровавых событий на площади Тяньаньмень в 1989 г. Крайним сроком было 30 июня 2005 г. Европейцы хотели показать своим китайским партнерам, что они серьезно относятся к политическим переменам, произошедшим в Китае за последние 15 лет.
Это был просто жест доброй воли. Поскольку снятие эмбарго, как объяснили европейцы, вовсе не означает, что ЕС будет продавать Китаю оружие. Американцы им не поверили. А ЕС к тому же все испортил, предусмотрев некий 'моральный кодекс', ставивший под сомнение его непреклонность в вопросе о продаже оружия. Перспектива снятия эмбарго вызвала бурю негодования в американском Конгрессе, среди всех партий и направлений. ЕС пригрозили экономическими санкциями. Белый дом дал понять, что он не будет противиться решению Конгресса.
Американские угрозы немного охладили пыл европейцев и нанесли удар по их кажущемуся единству. Франция и Германия, которые надеялись на выгодные торговые сделки с Китаем, возглавили движение за снятие эмбарго. Но они вскоре оказались в одиночестве. 30 июня уже прошло, а решение так и не принято. Заметная акция, которую можно было бы предпринять в рамках общей политики в области обороны и безопасности, завязла в общем безразличии.
Может быть, так оно и лучше. Чтобы стать стратегическим партнером Китая, Европа должна проводить свою собственную глобальную политику в Азии - чего сейчас нет, и уметь договариваться о каких-либо уступках в ответ на односторонние жесты. Но сейчас ей нечего сказать по поводу Тайваня и стабильности в регионе, она ничего не добилась в вопросе защиты прав человека - европейцы сами посчитали неудобным поднимать этот вопрос в беседе образованных и воспитанных людей. Будучи не в состоянии уступить Китаю, ЕС уступил Америке. Тихо и незаметно.
____________________________________________________________
Избранные сочинения Даниэля Верне на ИноСМИ.Ru
Примирение 'по-верденски' на востоке Европы ("Le Monde", Франция)
Пример Грузии в полутонах ("Le Monde", Франция)
Последствия французского 'нет' ("Le Monde", Франция)
'Затмение' неоконсерваторов ("Le Monde", Франция)
Разорванная связь России с ее прошлым ("Le Monde", Франция)
Хорошие воспоминания о Балканах ("Le Monde", Франция)
Три Мушкетера и Россия ("Le Monde", Франция)
Перестройка: успешный провал ("Le Monde", Франция)
Как организовать диалог между США и Европой ("Le Monde", Франция)
25 перед лицом революции Буша ("Le Monde", Франция)
Путин - 'беднякам отец родной' ("Le Monde", Франция)
Поражение Путина, надежда для России ("Le Monde", Франция)
Турция, Украина: общая битва? ("Le Monde", Франция)
Будущее России ("Le Monde", Франция)
Владимир Путин: поворот к Западу ("Le Monde", Франция)
