Для Лидии, менеджера отдела разработки продукции одной из эстонских компаний по производству напитков, стабильность евро в будущем имеет умозрительное значение. Стоя у входа в магазин "Zara" в торговом центре, расположенном на окраине средневекового центра города, она вздыхает: "Моего заработка не хватает даже, чтобы скопить хоть что-то в [эстонских] кронах. У меня дочь".
Однако для ее страны, самого северного из прибалтийских государств, присоединившихся к Европейскому Союзу в прошлом году, этот вопрос имеет отнюдь не праздное значение.
Пока политики по всей Европе с недовольством говорят о дестабилизирующих эффектах финансовой недисциплинированности и беспокоятся о последствиях референдумов во Франции и Нидерландах, население которых отказалось от предложенной европейской конституции, Эстония заканчивает разработку планов вступления в клуб стран с единой валютой, состоящий из 12 государств.
Подготовка набирает ход, хотя население еще не убеждено в необходимости данного шага. "Нам это не принесет ничего хорошего, - говорит Лидия. - Наши зарплаты очень маленькие, а цены вырастут... И, кроме того, крона - такая хорошая валюта".
Однако эстонские власти считают присоединение к зоне евро естественным шагом для страны, "привязавшей" свою валюту к немецкой марке, а затем, c 1992 года, к евро.
"Я не могу сказать, что люди не встревожены, однако, в конце концов, эстонцы - прагматики", - говорит заместитель руководителя Банка Эстонии Андрес Сатт (Andres Sutt).
С точки зрения Банка, эстонцы осознают, что валютная независимость страны невозможна. Население Эстонии составляет всего 1,4 миллиона человек, а ее экономика составляет 0,1 процента от текущего валового внутреннего продукта еврозоны. До введения кроны Эстония была частью рублевого пространства, до второй мировой войны ее валюта была привязана к золоту.
Кроме того, страна интегрирована в международную экономику: экспорт и импорт соответственно составляют примерно по 80 процентов ее ВВП, а банки, за малым исключением, принадлежат иностранным лицам. "Когда рынки настолько взаимосвязаны, вряд ли удастся сварить свой собственный суп в отдельной части кастрюли", - говорит г-н Сатт. В отношении беспокойства по поводу возможного распада еврозоны он добавляет: "Я не считаю это реалистичным сценарием".
Как бы то ни было, Эстония заявляет, что она намерена учитывать ошибки нынешних членов еврозоны.
"Мы не собираемся обещать того, чего не случится с приходом евро", - говорит Энн Саллинг (Anne Sulling) из министерства финансов. Когда в Европейском Союзе вводили евро, отмечает она, был сделан акцент на том, что этот будет выгоднее. Поэтому европейцы были разочарованы, [когда этого не произошло].
Вместо этого Эстония следует примеру Финляндии, подчеркивавшей, что жизнь продолжится как прежде. "Европейский Центральный Банк в рекламе использовал образы танцующих молодых людей, а финны - пожилого человека, идущего после работы в кафе и оплачивающего счет в евро. Суть заключалась в том, что жизнь продолжается как раньше, без изменений".
Учитывая опыт Германии, где, по мнению покупателей, торговцы намеренно округляли цены в большую сторону, эстонские власти намереваются поступить наоборот - налоги будут округлены в меньшую сторону, а государственные субсидии - в большую.
Эстония полностью соответствует требованиям, выдвигаемым для присоединения к еврозоне, и даже перекрывает их, имея бюджетные излишки, а отношение государственного долга к ВВП составляет около 5 процентов.
Однако пойдет ли евро на пользу эстонской экономике, выросшей в прошлом году более чем на 6 процентов? Г-жа Саллинг говорит только о двух вещах: ввод евро уменьшит операционные издержки и облегчит сравнение цен в разных странах.
Центральный Банк добавляет, что членство в еврозоне впервые даст ему право голоса в определении финансовой политики, так как Банк получит одно место в Совете Европейского Центрального Банка по установлению процентных ставок.
Другие настроены более негативно. Профессор Ивар Райг (Ivar Raig) из таллиннского университета Аудентес (Audentes University), один из самых известных эстонских евроскептиков, утверждает, что членство в еврозоне ускорит рост цен, лишит Эстонию даже теоретической возможности устанавливать собственные процентные ставки и подтолкнет иностранцев, особенно финнов, к покупке собственности в Эстонии. "Это будет мягкой колонизацией нас финнами, - говорит он. - Русские делали это силой".
Другие экономисты обеспокоены большим дефицитом по текущим счетам, составившим в прошлом году 13 процентов от ВВП, что может в определенный момент потребовать принятия болезненных мер. Эстонцы все активнее берут деньги взаймы, спрос на кредиты в прошлом году вырос на 30 процентов, что требует введения более высоких, чем в остальных странах еврозоны, процентных ставок.
Однако в таллиннском торговом центре царит дух неизбежности. Марет (Maret), руководитель из сферы общественных отношений, весело взмахивает своим зеленым платком и восклицает: "Это придет, и мы ничего не можем с этим поделать".
