11 августа 2005 года. Даже в аду не найдется более злобной фурии, чем отвергнутый диктатор. Эта мысль, наверное, посетила Белый дом в конце прошлого месяца, когда Ислам Каримов, коррумпированный и автократический правитель Узбекистана, внезапно объявил, что закрывает американскую авиабазу в своей стране.
Это не могло явиться совершенной неожиданностью. На протяжении нескольких недель контролируемые государством средства массовой информации в Ташкенте раздували антиамериканскую истерию. Министр обороны США Дональд Рамсфелд (Donald Rumsfeld) срочно посетил соседние Киргизстан и Таджикистан, чтобы гарантировать, что они не последуют примеру Узбекистана и не закроют американские базы на своей территории, используемые для ведения военной кампании США в Афганистане. Его заверили, что этого не случится.
Однако узбекская сага служит яркой иллюстрацией рисков раздвоения личности Вашингтона во внешней политике и двойных стандартов, которые он продолжает применять как к врагам, так и к союзникам в так называемой "войне с террором".
Г-на Каримова, несмотря на имевшиеся свидетельства его чудовищного пренебрежения к демократии, правам человека и свободе слова, начиная с 11 сентября 2001 года, постоянно заверяли в том, что он остается необходимым союзником в борьбе против исламского экстремизма. Государственный департамент США время от времени публиковал резкие доклады о нарушениях прав человека, но Пентагон оказывал Узбекистану щедрую помощь финансами и подготовкой личного состава. Только когда узбекские силы безопасности убили в городе Андижан несколько сотен гражданских участников демонстрации протеста, Соединенные Штаты запротестовали всерьез. Закрытие авиабазы стало местью г-на Каримова.
Это, несомненно, доказывает, что полагаться на диктаторов - плохая политика. Однако Соединенные Штаты сталкиваются с дилеммой во всем этом регионе. Там нет хороших демократических режимов. Станет ли Вашингтон пытаться провоцировать новые смены режимов в таком же духе, как Оранжевая революция на Украине или Тюльпановая революция в Киргизстане, и рисковать ростом нестабильности или же он научится жить с теми дьяволами, которых он знает? В двух самых богатых нефтью странах данного региона, Казахстане, который расположен к северу от Узбекистана, и Азербайджане, который находится на другом берегу Каспийского моря, существуют недемократические правители, которые пытаются противостоять реформам. Соединенные Штаты никак не могут решить, на чьей же они стороне.
Терпимое отношение к дружественным Америке диктаторам имело место в годы "холодной войны". Эта привычка живуча. Как свидетельствует отличная новая коллекция очерков об американской исключительности - "American Exceptionalism and Human Rights" ["Американская исключительность и права человека", редактор Майкл Игнатьефф (Michael Ignatieff), издательство "Princeton University Press"] - двойные стандарты прочно закрепились во внешней политике США. Это следствие "мессианской" традиции стремления к экспорту американских ценностей, например, демократии, продолжая в то же время искать себе союзников.
Вопрос не только в том, чтобы иметь двойные стандарты для других - такие, как готовность прощать Индию, Израиль и Пакистан за то, что они обзавелись собственным ядерным оружием, и в то же время демонизировать Иран и Северную Корею. Сюда входит также насаждение международных норм и стандартов поведения, которым сами Соединенные Штаты не готовы следовать. В этом суть исключительности Соединенных Штатов. Беда в том, что это подрывает всю кампанию по экспорту американских ценностей, которая составляет сердцевину политики нынешней администрации Буша (George W. Bush).
Майкл Игнатьефф, профессор по правам человека в Гарвардском университете и редактор вышеназванной книги, пытается проводить различие между "освобожденностью" (exemptionalism - в данном случае имеется в виду свобода от соблюдения признанных во всем мире норм - прим. пер.) США, двойными стандартами и правовым изоляционизмом. Первое находит свое выражение в подписании договоренностей, из которых затем Соединенные Штаты выходят, которые они отказываются ратифицировать или которые они обставляют специфическими для Америки оговорками. Апологетом такой политики является новый посол США при Организации Объединенных Наций Джон Болтон (John Bolton), который яростно агитировал против поддержки Соединенными Штатами идеи Международного уголовного суда.
Второе включает критику других за игнорирование докладов американских правозащитных организаций и в то же время отказ соглашаться с критикой в свой адрес, например, по поводу условий содержания заключенных в американских тюрьмах. Сюда входит также осуждение злоупотреблений в таких странах, как Иран и Северная Корея, тогда как аналогичное поведение прощается Израилю, Египту, Марокко и, надо же, Узбекистану.
Что касается правового изоляционизма, он находит свое выражение в отношении американских судебных властей к юриспруденции других либеральных демократических стран и в их отказе использовать зарубежные прецеденты в делах о нарушении прав человека как руководство к формированию мнений у себя дома.
Гарольда Коха (Harold Koh), профессора международного права в Йельском университете, больше всего заботят негативные последствия двойных стандартов. Он доказывает, что исключительность Соединенных Штатов имеет и хорошую, и плохую стороны. Соединенные Штаты не могут себе позволить уйти из Афганистана, с Корейского полуострова и из ближневосточного мирного процесса, доказывает он. Но, когда они осуществляют военное вмешательство, это обычно ведет к дестабилизации обстановки. Пассивность, как, например, недостаточное участие президента Джорджа Буша-младшего в делах Израиля в его первый срок, оказывает такой же эффект.
Он утверждает, что как следствие войны в Ираке американская исключительность достигла нового водораздела. Зарождающаяся доктрина Буша "делает двойные стандарты - самый вирулентный штамм американской исключительности - не просто исключением, но правилом". Она отражает отчасти "ахиллесовый комплекс" Америки после 11 сентября, объединяя ощущение исключительной силы с исключительной уязвимостью и уверенностью, что американские ценности хороши и универсальны.
Сегодняшний мир испытывает напряженность оттого, что Америка стала еще сильнее демонстрировать свою исключительность как раз тогда, когда глобальные правила (касающиеся торговли, окружающей среды и прав человека) становятся более настоятельными. Единственная в мире сверхдержава, пытающаяся игнорировать правила, которыми руководствуется весь остальной мир, будет иметь мало друзей.
