Недавний рост напряженности в отношениях Ирана с мировым сообществом косвенно привлек внимание к двойственной позиции Москвы по иранскому ядерному вопросу. В Кремле вчера заявили, что Россия выступает против применения силы. По словам российских властей, это 'опасное и контрпродуктивное решение, последствия которого могут быть очень серьезными и непредсказуемыми'. Москва настаивает на продолжении 'экспертных консультаций и дипломатических переговоров'. В этом коммюнике Министерства иностранных дел России содержался ясный и четкий ответ президенту Америки Джорджу Бушу, который в прошлую пятницу заявил о том, что не исключает силового варианта.
По обе стороны Атлантики до сих пор действовали согласованно. После того, как Иран заявил о возобновлении своей неоднозначной ядерной программы, Москва быстро присоединилась к протестам Вашингтона и европейской 'тройки' (Париж-Берлин-Лондон), которой были поручены переговоры с Тегераном от имени ЕС. 'Мудрым решением была бы остановка программы обогащения урана и продолжение тесного сотрудничества с МАГАТЭ, чтобы решить все оставшиеся вопросы по иранской ядерной программе', - заявил министр иностранных дел России. Россия проявляет свою солидарность с европейской и американской позицией в действии. Она поддержала принятую в прошлый четверг резолюцию МАГАТЭ, в которой Ирану предписывается свернуть свою деятельность.
Сами по себе эти действия можно расценивать, как ужесточение позиции Москвы по отношению к Тегерану. Многие годы эти две столицы сотрудничали по гражданской ядерной программе, Россия помогала Ирану увеличить производство энергии. Иранский вопрос даже стал предметом серьезных споров между Москвой и Вашингтоном, поскольку американская администрация подозревает, что за гражданской программой Ирана скрываются ядерные амбиции.
'Но сейчас Москве больше свойственен прагматизм', - говорит Андрей Фролов, эксперт журнала 'Moscow Defense Brief'. Он не исключает того, что со временем Москва может даже поддержать возможные санкции ООН против Ирана. 'Этот прагматизм проявился не сегодня, а еще тогда, когда Москва потребовала твердых гарантий при строительстве атомной электростанции в Бушере'. Эта станция находится на юге Ирана и должна быть введена в эксплуатацию в 2006 г. Реактор для нее, мощностью в 1000 мегаватт, строит российская государственная компания 'Атомстройэкспорт'. Это крупный коммерческий контракт на 800 млн. долларов. Защищая этот проект, Кремль косвенно встал на защиту Тегерана. Но под давлением американцев и европейцев Россия добилась гарантий того, что гражданский проект не превратится в военный, потребовала постоянного контроля за работой Бушерской станции и вывоза отработанного ядерного топлива обратно в Россию. По мнению экспертов, такие перевозки вызывают сомнения с экологической точки зрения, а также угрожают международной безопасности: поезда с ядерным топливом могут быть перехвачены террористами или стать потенциальной мишенью для терактов.
Разногласия между Москвой и Вашингтоном снова проявились после июньских президентских выборов в Иране, на которых победил радикальный исламский лидер Махмуд Ахмадинежад. Владимир Путин направил ему теплые поздравления и предложил усилить ядерное сотрудничество. Новым проектом - построить после бушерского другие реакторы. Кремль настаивает на том, чтобы это сотрудничество не выходило за рамки международных договоров. То есть речь идет исключительно о гражданских программах.
Но западные наблюдатели снова забеспокоились. К тому же, Москва стремится наращивать торговые связи с Ираном (сейчас товарооборот составляет более двух млрд. долларов) и намерена заключить несколько военных контрактов. Уже ведутся переговоры о модернизации трех иранских подлодок. В 90-х годах Москва уже поставляла Ирану обычное оружие. Если новые военные контракты будут заключены, это не пройдет незамеченным в Вашингтоне. И поставит под вопрос политику Москвы по борьбе с международным терроризмом, ведь иранское оружие, будь оно обычным или ядерным, вполне может попасть в руки исламским фанатикам.
