Человек, сидящий напротив нас в Рейкьявике, где проходила конференция Mont Pelerin Society (MPS), продолжает оставаться загадкой, несмотря на нашу двухчасовую беседу, неоднократные неформальные встречи и блестящий доклад, сделанный на конференции. С 2000 г. Андрей Илларионов является советником по экономическим вопросам российского президента Путина и выглядит таким либеральным, насколько либеральным вообще можно быть. Мы решили узнать, откуда в нем этот либерализм. Он ссылается не на какие-либо книги, хотя начитан, а на свой собственный опыт. Родившись в 1961 г. тогда еще в Ленинграде, почти до 30 лет он жил в Советском Союзе. Сегодня, как он считает, людям достаточно познакомиться только с одной Северной Кореей, чтобы сразу же стать либералами. В остальном же он следует здравому смыслу, присущему народу.
Анализ Илларионова по делу 'ЮКОСа', опубликованный в апреле московским корреспондентом 'Нойе Цюрихер Цайтунг' после беседы с ним, и который он изложил во время заседания MPS (членом которого Илларионов является), сокрушает своей беспощадностью. Он говорит сначала о нидерландской, а затем и венесуэльской болезни и 'чавесации' России. Поэтому, как он считает, необходимо кардинальным образом приватизировать нефтяную промышленность. Национализация ее является в корне неправильной. Государственная собственность всегда приводит к поиску преимуществ для политической власти, интригам и лоббированию, а не к предприимчивости. В результате получится страна третьего мира.
Почему кто-то, кто критикует политику Кремля (конкретно в случае с Ходорковским), хотя и весьма взвешенно и не называя имени своего главного руководителя, продолжает оставаться на своем посту? Илларионов говорит, что и в прошлом ему часто приходилось выступать против господствовавшего мнения, и обычно через три-четыре года он оказывался прав и, главное, что власть имущие следовали его мнению. Возражение, что он является для Путина лишь либеральным прикрытием, он не отвергает с возмущением, а считает вполне достойным для размышления, но все же верит в силу своих аргументов и говорит о ценностях, за которые выступает.
На вопросы личного характера он отвечает расплывчато. Когда его спросили, бывает ли ему когда-нибудь страшно, он ответил, что у него вовсе нет времени для страхов.
Ответы Илларионова на вопросы, касающиеся дела, более подробны. Отвечая на вопрос, не является ли для него его американская жена определенной защитой, он смеется: напротив, ведь на таком высоком уровне в Кремле такого еще не было, чтобы функционер был женат на иностранке. Поэтому многие уже заранее приклеили ему ярлык. А когда мы, наконец, спрашиваем, думал ли он когда-нибудь уйти с этой работы и в силу своих знаний английского языка, а также международных связей поискать высоко оплачиваемое место в бизнесе, он задает встречный вопрос, не предложение ли это с нашей стороны.
Илларионов называет пять причин для проблем распространения либерализма в России. Во-первых, в бывшей империи труднее проводить реформы, чем в бывших государствах-сателлитах. Во-вторых, многие страны, переживающие реформирование, более или менее однородны, Россия же, напротив, должна расходовать много энергии на сохранение целостности страны. В-третьих, нефть представляет собой огромное искушение для государства монополизировать ее в своих руках. В-четвертых, большая территория является недостатком для либеральных реформ; высказанная в свое время мысль Стэнли Фишера из МВФ ('too big to fail' - 'слишком большая, чтобы потерпеть неудачу'), по словам Илларионова, не могла побудить к тому, чтобы заняться неприятными вещами. И, наконец, в-пятых, понятие либерализма было дискредитировано такими политиками, как Гайдар и Чубайс, которые проводили под этой вывеской все что угодно, только не либеральную политику, подстегивали инфляцию и стимулировали образование олигархии.
И как бы ни было тяжело не поддаться влиянию интеллекта и шарма Илларионова, все же остается загадкой, почему либерал занимает такой важный пост в укрепляющейся авторитарной системе. Возможно, ответ нужно искать в русской душе.
