Несмотря на то, что у России и Сирии немало общих интересов (включая противостояние американской 'гегемонии' вообще и вторжению США в соседний с Сирией Ирак в частности), все время, пока у власти в России находился Путин, российско-сирийские отношения не были особенно близкими. С Израилем, напротив, произошло серьезное сближение - как со стороны президента Путина, так и со стороны премьер-министра Израиля Ариэля Шарона.
Однако с момента встречи Владимира Путина с президентом Сирии Башаром Ассадом (Bashar Assad) в Москве в январе 2005 года отношения между двумя странами стремительно пошли в гору. Россия даже согласилась, несмотря на возражения того же Израиля и даже Америки, продать Сирии современные противовоздушные ракетные системы. Однако при этом Путин не пошел на охлаждение в отношениях с еврейским государством и начал развивать тесные связи одновременно с Израилем и Сирией. И, главное, по этому тонкому политическому канату он пока движется успешно.
Шарон, в отличие от лидеров многих других стран, которые если не в открытую критиковали политику Путина в Чечне, то, во всяком случае, отказывались ее в открытую поддерживать, полностью одобрил жесткую линию России, так как, по его словам, у России с Чечней возникают те же трудности, что и у него самого с палестинцами. Между двумя лидерами установились близкие отношения, и Путин неоднократно высказывал обеспокоенность безопасностью и благополучием крупной израильской русскоязычной диаспоры. Объем торгового оборота между Россией и Израилем также выше, чем между Россией и Сирией; кроме того, у России и Израиля налажено тесное сотрудничество в области безопасности, которое укрепилось еще больше после бесланской трагедии 2004 года.
В свете этого в начале 2005 года многим показалось, что неожиданное улучшение российско-сирийских отношений угрожает отношениям России с Израилем. Особенно израильским политикам и экспертам не нравилось, что Путин собирается продавать Дамаску комплексы ПВО, хотя и израильское, и американское руководство просило Россию этого не делать.
И все же, хотя недовольство израильтян тем, что Путин стремится довести эту сделку до конца, никто не считал нужным скрывать, правительства обоих государств постарались сгладить острые углы и минимизировать разногласия.
Георгий Мирский из московского Института мировой экономики и международных отношений, один из наиболее опытных экспертов по отношениям России со странами Ближнего Востока, посчитал, что 'поставки российских ракет Дамаску не вызовут скандала' с Израилем. Евгений Сатановский, президент московского Института Израиля и Ближнего Востока и один из наиболее активных сторонников российско-израильского сближения, поддержал коллегу, сказав, что продажа российских ракет Сирии 'будет иметь такой же эффект, как экспорт американского оружия в Саудовскую Аравию - то есть нулевой'.
В апреле этого года Путин нанес визит в Израиль (а также в Египет, но не в Сирию), во время которого снова выразил обеспокоенность безопасностью Израиля. Этот визит показал, что, несмотря на продажу ракет Дамаску, Россия до сих пор находится с Израилем в близких отношениях. Таким образом, недавняя активизация российско-сирийского диалога, скорее всего, никакого серьезного и твердого альянса между Москвой и Дамаском не предвещает.
Основной вопрос, которым стоит задаться в контексте российско-сирийских отношений, состоит в следующем: что нужно Москве и что - Дамаску? Что касается Сирии, то до недавнего времени у нее, в общем, не было причин активно развивать отношения с Москвой, однако вторжение Америки в Ирак и тем более объединенное американо-европейское давление на Сирию по ливанскому вопросу вызвали у Дамаска серьезное беспокойство за свою безопасность, что и побудило Ассада повернуться лицом к России.
Именно в таком положении и хочет его видеть Путин. Защищать Сирию Россия вряд ли захочет и вряд ли сможет, но при этом, когда Сирия, с одной стороны, чувствует себя весьма неуютно, а с другой - усиливается ее изолированность от Запада, российская оборонная и нефтеперерабатывающая отрасли получают привилегированный доступ на сирийский рынок (были даже сообщения о том, что с Сирией вели переговоры представители российской атомной промышленности, однако в этой области никаких договоренностей достигнуто не было).
Москва не хочет, ни чтобы у Сирии улучшались отношения с Западом, ни чтобы она двигалась к миру с Израилем, потому что, если бы это произошло, за возможность вести бизнес в Сирии российским фирмам пришлось бы конкурировать с западными, а этого они как раз очень не хотят. С другой стороны, Москве также не нужен приход к власти в Сирии воинственного суннитского фундаменталистского режима, потому что в этом случае Россия точно потеряет все свои контракты, инвестиции и вообще все привилегии (включая и доступ российского военно-морского флота на рейд Тартуса), которыми она пользуется при нынешнем режиме. Таким образом, для продвижения сравнительно скромных и главным образом коммерческих интересов России в Сирии Путина больше всего устраивает именно нынешнее положение вещей.
Это положение вещей также вряд ли грозит серьезно ухудшить отношения между Россией и Израилем или Соединенными Штатами. Москва понимает, что, хотя и Вашингтону, и Тель-Авиву не за что любить Ассада, сценария его отстранения и прихода к власти исламских фундаменталистов они боятся еще больше. В чем и состоит их интерес помочь Москве в укреплении позиций нынешней сирийской власти.
Автор статьи - преподаватель теории государства и политологии в Университете Джорджа Мейсона (George Mason University)
____________________________________________________________
Избранные сочинения Марка Каца на ИноСМИ.Ru
Путин оказывает давление на США ("United Press International", США)
Чечня и российская политика ("United Press International", США)
Что Америке делать с базами в Средней Азии? ("United Press International", США)
Контрпродуктивная политика Путина ("United Press International", США)
Россия и Америка после Беслана ("EurasiaNet", США)
Может ли Россия стать великой державой? ("The Moscow Times", Россия)
Станут ли Россия и Америка союзниками в Ираке? ("EurasiaNet", США)
