Из-за коррупции и несовершенного законодательства миллионы этнических россиян оказались на положении беженцев в собственной стране
По стенам дома, где живет Валентина Водопоенко, расплываются огромные бурые потеки плесени. 'Только и ждешь, что потолок в любой момент рухнет'. - рассказывает она.
Ее семью вместе с 10 другими государство разместило в ветхих корпусах бывшего пионерлагеря возле Истры, в 20 милях к западу от Москвы. Часть коридора, ведущего к двум комнатам, в которых живет она и девять ее родственников, уже обвалилась - осталась зияющая дыра, через которую внутрь врывается ветер и дождь.
Судьба г-жи Водопоенко типична для миллионов россиян, недавно вернувшихся на родину, и попавших в 'бюрократическую ловушку': в результате они оказались совершенно бесправными и становятся жертвами злоупотреблений. В 1991 г., на момент распада СССР, в 14 союзных республиках за пределами России проживало 25 миллионов русских. Почти половина из них вернулась на историческую родину. В последние годы волна иммиграции пошла было на убыль, но теперь она вновь растет: после 'цветных революций' этнические россияне начали покидать Украину и Кыргызстан.
Бедственное положение 'возвращенцев' связано прежде всего с тем, что очень многие из них - точная цифра неизвестна - не имеют российского гражданства или штампа о постоянной регистрации в паспорте. Причина этого проста - коррупция и неэффективное, крайне запутанное законодательство. Люди, не получившие гражданства, платят подоходный налог по ставке в 30%, вместо стандартных 13%. Без регистрации они не могут устроиться на работу, прикрепиться к поликлинике, приобретать недвижимость, поступить в ВУЗ или подписывать любые юридические документы.
'Власти обращаются с нами, как с аборигенами, - утверждает г-жа Водопоенко: раньше у нее был магазинчик в окрестностях Бишкека, но в 1999 г. ей пришлось покинуть дом, когда соседи-киргизы заявили ей: 'Убирайся в свою Москву!'
Многим квалифицированным рабочим и членам их семей, составлявшим в свое время 'авангард строек пятилетки' в далеких пустынях и на нефтепромыслах Средней Азии и Кавказа, возвращение домой преподнесло немало неприятных сюрпризов.
'Кто мог представить, что к нам так отнесутся после всего, что мы сделали для страны!', - восклицает шестидесятисемилетняя пенсионерка Тамара Разумовская: когда-то она была главным лесничим в Туркменистане, а сегодня ей приходится ходить в штопанных шерстяных носках. Прошло уже три года после их возвращения в Россию, но милиция до сих пор отказывает ее мужу Александру в регистрации, хотя он имеет на нее полное право. 'Я - иностранец у себя на родине', - говорит он с горькой улыбкой.
Супруги утеплили дощатую лачугу, в которой они живут, обложив ее снаружи кирпичом. Но официально их жилище вообще 'не существует' и в нем могут в любой момент отключить электричество и отопление.
Из-за нового закона, принятого в 2002 г., 5 миллионов человек, уже вернувшихся в Россию, но имевших старые советские паспорта, оказались на положении нелегальных иммигрантов. Выступая в апреле этого года перед Федеральным собранием, президент Путин признал, что многие иммигранты, в том числе этнические россияне, сегодня 'бесправны', и необходимо 'упорядочение миграции'. Однако критики властей утверждают, что планы 'амнистии' для иммигрантов, уже проживающих в стране, ушли в песок. По словам Лидии Графовой, ветерана правозащитного движения, решение возложить ответственность за оформление документов для 'новоприбывших' на милицию равносильно 'назначению мясника директором зоопарка'.
Коррумпированные полицейские отказываются регистрировать людей, подавших соответствующие заявки, а затем взимают с них же 'штрафы' за отсутствие штампа о регистрации, отмечает другая правозащитница, Лилия Макарова - организация 'Свет', которую она возглавляет, пытается помочь иммигрантам из пионерлагеря под Истрой.
'Подошел этот милиционер, поигрывая пистолетом, - вспоминает г-жа Водопоенко. - Он сказал: 'Ага, регистрации нет? Тогда придется платить''. Она ответила, что у нее нет денег, на что милиционер заявил, что тогда он заберет ее телевизор.
Из-за отсутствия четкого статуса иммигранты из истринского пионерлагеря оказались во власти директора местного совхоза, который дает им работу, и которому сегодня принадлежит лагерь. 'Он приходит сюда и орет: 'Здесь все мое, вы - мои рабы!'' - рассказывает двадцатидевятилетняя молочница Елена Позняк, мать двухмесячного младенца. Из их зарплаты - 30 фунтов в месяц - директор вычитает до 80% в качестве платы за жилье.
Президент Путин заявлял, что подумывает о создании специального министерства для помощи МВД в обеспечении прав иммигрантов. Правозащитница г-жа Графова надеется, что дело сдвинется с мертвой точки: 'Пока же мы можем развесить вдоль границ России плакаты: 'Оставь надежду всяк сюда входящий!''.
