У палестинцев из Газы, которые на этой неделе до основания разрушили здания, где еще в прошлом месяце люди молились Богу, было множество исторических примеров для подражания.
Наполеон, например, до глубины души пораженный великолепием Кремля, сначала хотел разобрать его и перевезти по частям в Париж. Потом, когда стало понятно, что такая идея неосуществима и что французам скоро вообще придется бежать из России, он подготовил кремлевские здания к уничтожению. Но вмешались высшие силы, ниспославшие на Кремль внезапный дождь, который намочил фитили и не дал взорваться взрывчатке, уже прикрепленной наполеоновскими саперами к стенам собора Василия Блаженного.
Для Наполеона уничтожение того, что уже стало символом Российской Империи, не имело отношения к вере. Скорее, это было связано с демонстрацией силы. Наполеон жил в Кремле, но там правили и цари; поэтому французы хотели показать, что если Кремлю не суждено стать французским, то он не будет принадлежать и русским.
Однако двумя столетиями позднее коммунисты с гораздо большей жестокостью обошлись с этим храмом, построенным в знак благодарности Богу за военные победы Ивана Грозного. Для них храм был не просто политическим противником, он являлся идеологическим бельмом на глазу. Поэтому в 1918 году коммунисты расстреляли главного священника Кремля и переплавили массивные кремлевские колокола.
Но большевики не смогли заставить себя разрушить это внушающее благоговение сооружение. Когда архитектор Барановский в письме Сталину пригрозил перерезать себе горло на ступенях храма вместо того, чтобы в соответствии с отданным распоряжением руководить его сносом, то он получил пять лет тюрьмы. Однако решение о сносе храма было отменено.
Безусловно, это было исключением из правил при коммунистическом правлении, когда многочисленные православные, католические, протестантские, мусульманские и еврейские места богослужения превращались в театры, спортивные залы и хранилища, либо просто уничтожались.
Находившийся недалеко от Кремля Храм Христа Спасителя строился в течение полувека на протяжении царствования трех царей. В 1931 году тысячи натравленных по приказу Сталина на храм добровольцев при помощи динамита буквально сравняли с землей это возвышавшееся на московском небосклоне сооружение.
Конечно, триумфализм не был изобретением коммунистов. Во времена Реформации христиане регулярно уничтожали церкви своих противников. А в эпоху Византии защитники христианской веры часто поджигали в Святой Земле синагоги, стремясь искоренить противную им веру.
Когда на сцене появился Ислам, он просто начал подражать той нетерпимости, которая существовала веками, хотя настойчивость, которую он проявлял в возведении собственных храмов на месте культовых зданий других религий, была явным новшеством. После захвата мусульманами Иерусалима они поставили мечети там, где когда-то размещались иудейские храмы. В отличие от них и более ранние, и более поздние христианские правители тех краев смотрели на места богослужения иудеев с равнодушием.
Когда турки захватили Константинополь (это было наиболее значимое для христиан место из тех, что удалось покорить османам), они превратили самое монументальное сооружение города - Собор Святой Софии - в мечеть. Точно так же в мечеть был превращен индуистский храм в Айодхии, а через несколько веков, всего десятилетие назад, его штурмом взяли, а затем сожгли тысячи индусов. Точно так же мусульмане пытались построить в Назарете мечеть, способную затмить своими размерами самую большую в городе церковь, которой христиане гордились и дорожили еще за несколько веков до появления самого Ислама.
У еврейского народа в такого рода конкуренции гораздо меньше опыта. Его вера никогда не была нацелена на вербовку неофитов, и даже то четкое указание, которое Бог дал его праотцам - уничтожить ханаанских идолов - было исполнено настолько плохо, что пророки постоянно упрекали их за такое небрежение. Даже падение лицом на землю идола филистимлян Дагона (которого они благодарили в отличие от закованного в цепи слепого Самсона, подвергавшегося насмешкам) было делом рук божьих, а не детей Израилевых.
Может быть, именно поэтому мы, евреи, сталкиваясь со сценами, подобными штурму на прошлой неделе синагог в Газе, меньше недоумеваем по поводу самих обстоятельств возникшей ситуации, а именно, неспособности Палестинской автономии остановить подонков, чьи инстинкты были хорошо всем известны и чьи действия все предвидели. Больше нас сбивает с толку непонимание того, что толкает этих людей на такие действия.
Нам, евреям, прежде всего, хочется понять, что заставляет людей влезать на красивые сооружения, где недавно другие люди молились Богу, разбивать их на куски кувалдами, грабить, ломать, поджигать. Почему они не хотят осознать, что это не вражеские крепости, а храмы, куда еще вчера приходила молодая женщина, чтобы воздать хвалу Господу за то, что он дал ей благополучно разрешиться от бремени и произвести на свет ребенка; где безработный молитвой просил Всевышнего дать ему работу; где совсем недавно внуки читали поминальную молитву о своей усопшей бабушке; где бездетная женщина просила о сыне, а семья больного человека молилась о его выздоровлении?
Удовлетворению каких эмоциональных потребностей служил этот дикий погром, и к чему все это может привести? К сожалению, беря пример со своих лидеров, которые больше стремятся разрушать чужие государства, чем создавать собственное, эти люди гораздо сильнее испытывают необходимость унижать и оскорблять нашу веру, чем следовать своей.
Глядя на пустырь, где еще утром стояли стометровые мраморные стены Храма Христа Спасителя со сверкающими над ними золочеными куполами, сталинский приятель Лазарь Каганович сказал с наслаждением, достойным серийного насильника: 'Мы содрали юбку с матушки-России'. По его и сталинскому плану, эту операцию следовало триумфально завершить возведением на месте храма Дворца Советов. Дворец должен был стать самым высоким в мире зданием. Наверху планировали построить супербашню, которая стала бы постаментом для памятника Ленину размерами больше Статуи Свободы. Оказалось, что этого Господь вытерпеть уже не мог. От плана вскоре пришлось отказаться, поскольку почва на месте стройплощадки была слишком мягкой и влажной для небоскреба. В 50-е годы там соорудили огромный плавательный бассейн.
Но после краха коммунизма храм восстановили.
Русская Православная Церковь никогда не отличалась особой любовью к евреям, и праздновать ее нравственную победу для нас не совсем естественно. Но любой гуманист, даже не верующий в Бога, инстинктивно должен порадоваться тому, что создатели храма в итоге одерживают победу над его разрушителями. Точно также, после мрачных картин, свидетелями которых мы стали на этой неделе, всем сторонникам честности, терпимости и веры следует оторвать взгляд от дымящихся руин в Газе, посмотреть на восстановленные очертания московского небосклона и задать себе вопрос: кто во всей этой истории был Наполеоном, кто Сталиным, а кто насильником?
