Оператор сообщил: "С Вами будет разговаривать президент Соединенных Штатов Америки". Затем я услышал энергичный голос техасца: "Привет, Арти, как поживаешь?" Это меня убедило, что на проводе действительно Джордж Буш-младший, с которым я никогда не встречался лично, но пристрастие которого к уменьшительным именам - никто за 87 лет ни разу не назвал меня "Арти" - хорошо известно. "Я тут провожу опрос относительно войны в Ираке, - продолжал президент, - и мне хотелось бы знать, что, по твоему, я должен делать".
"Я бы воспользовался удобным случаем, чтобы объявить о победе - а после быстренько удрал оттуда, г-н президент", - сказал я.
Г-н Буш на это ответил: "Мой народ говорит мне, что поспешное бегство из Ирака стало бы несчастьем, катастрофой. Если бы мы сейчас оттуда ушли и оставили иракцам разгребать эту кучу, какое иностранное правительство смогло бы в будущем положиться на слово Соединенных Штатов? Это подорвало бы доверие к нам. Мы должны, прежде всего, выдержать это испытание до конца".
"Политика поспешного бегства имеет дурную репутацию, - сказал я. - И в последний раз Соединенные Штаты удирали по-крупному 30 лет назад из Вьетнама. Ставки якобы были высокими. Крах Южного Вьетнама, как утверждала теория домино президента Эйзенхауэра (Eisenhower), означал бы коммунистический контроль в Юго-Восточной Азии. 'Наше поражение и унижение в Южном Вьетнаме, - сказал далее президент Никсон (Nixon), - безусловно, будут способствовать безрассудству тех великих держав, которые не отказались от своей цели завоевания мира'".
"Тем не менее, - добавил я, - Никсон убрался из Вьетнама. Вид наших вьетнамских друзей, цеплявшихся за американские вертолеты, подчеркнул поражение и унижение Америки. Но кризис доверия к нам не материализовался. Большинство иностранцев расценили это, как свидетельство того, что Америка, после долгого помрачения ума, наконец, пришла в себя. Поспешный уход высвободил американские вооруженные силы для проведения операций по сдерживанию путем устрашения в других регионах мира. Вывод наших солдат из Вьетнама фактически повысил доверие к нам - как уход де Голля (de Gaulle) из Алжира повысил доверие к французам".
"Впоследствии теория домино, из-за которой мы влезли в войну во Вьетнаме, была развенчана - точно так же, как была опровергнута теория об оружии массового поражения, которая ввергла нас в войну в Ираке. Г-н президент, пожалуйста, поразмыслите над нашим уходом из Вьетнама как над историческим прецедентом".
"Более того, - сказал я, - мы имели перед нашими вьетнамскими друзьями некоторые конкретные обязательства. Таких обязательств нет в Ираке. Мы вмешались в гражданскую войну во Вьетнаме, чтобы поддержать одну из сторон. А это значит, что, уйдя оттуда, мы оставили в беде наших вьетнамских товарищей. Это было моральным предательством, за которое наши друзья заплатили дорогую цену. Нам пришлось сделать трудный выбор между продолжением бессмысленной войны и приношением в жертву наших друзей. Мировая геополитика - жесткая игра. Но, несмотря на смерть и разрушения, которые мы принесли Вьетнаму - куда более масштабные, чем мы принесли Ираку - американцы сегодня очень популярны в коммунистическом Вьетнаме.
"Будущее Ирака неопределенно. Поспешный уход оттуда Соединенных Штатов может привести к анархии или к исламскому господству, но он также может означать и сотрудничество суннитов, шиитов и курдов в подавлении восстания и управлении страной. Быть может, шок от ухода американцев стимулирует повышение ответственности иракцев".
"Пока я президент, - ответил г-н Буш, - мы там останемся, мы будем сражаться и мы выиграем войну с террором". "Но, г-н президент, - сказал я, - это факт, что, пока продолжается американская оккупация, она служит побудительным мотивом для рекрутирования новых членов в ряды террористов на всем Ближнем Востоке.
Вот что по этому поводу говорит Чак Хагель (Chuck Hagel), ветеран Вьетнама и сенатор из Вашей собственной партии: 'Чем дольше мы останемся, тем больше у нас будет проблем'. Это фатальное противоречие в политике продолжения войны до победного конца. Другое противоречие: если мы хотим сделать иракскую армию достаточно сильной, чтобы задавить восстание, ей нужно дать американское тяжелое вооружение, но, с учетом неопределенного будущего, никто не может сказать, когда это оружие может быть повернуто против самих оккупационных сил".
"Мы им кое-чем обязаны, - сказал президент, имея в виду солдат, убитых в иракской войне. - Мы завершим дело, за которое они отдали свои жизни".
Вот что пишет по этому поводу директор Института мировой политики (World Policy Institute) Стивен Шлезингер (Stephen Schlesinger): "Согласно этой логике, нам следовало бы продолжать войну во Вьетнаме, потому что мы 'задолжали ей' более 500000 американцев, убитых в этом конфликте. . . Сегодня в Ираке стоит вопрос оценки наших подлинных национальных интересов".
"Г-н президент, - сказал я, - наши подлинные национальные интересы заключаются в том, чтобы прекратить эту бессмысленную войну".
И тут я проснулся.
Артур Шлезингер-младший - писатель. Его последняя книга называется "War and the American Presidency" (Война и президентство США)
____________________________________________________________
Избранные сочинения Артура Шлезингера на ИноСМИ.Ru
В поисках чудовищ ("El Mundo", Испания)
Белый дом не всегда был 'домом божьим' ("Los Angeles Times", США)
Вопросы о боге и войне, которые стоит задать Джорджу Бушу ("The New York Times", США)
Иракская кампания - это Вьетнам Джорджа Буша ("The Independent", Великобритания)
Границы доктрины Буша ("Le Figaro", Франция)
Жертва войны - правильная внешняя политика США ("El Pais", Испания)
Ирак - это Перл-Харбор наоборот ("Newsweek", США)
Превентивная война ("El Pais", Испания)
