'Торговля, энергетика, туризм - вот главные вопросы на повестке саммита Россия-ЕС' - такой заголовок агентства новостей 'Dow Jones Newswires' появился в понедельник. Он нагляднее всего иллюстрирует неспособность Европы заняться решением серьезных вопросов с Москвой. 'Российская политика' Евросоюза - это исключительно бизнес, политики как таковой там нет.
Конечно, обсуждались и вопросы Ирана, Чечни, проблемы прав человека. В этом журналистов заверил британский премьер-министр Тони Блэр, в качестве нынешнего руководителя Евросоюза принимавший на этой неделе российского президента Владимира Путина. Однако данные вопросы поднимались очень деликатно, за закрытыми дверями. То есть, если они вообще там поднимались.
На практике не было предпринято никаких серьезных усилий для обсуждения тревожных изменений в российской внутренней и внешней политике. Почему? Когда нефть стоит дороже 60 долларов за баррель, энергетическая проблема превалирует над всем остальным. 'Мы хотим работать над тем, чтобы поднять отношения между Европой и Россией на новый, более интенсивный и прочный уровень, - сказал во вторник Блэр, - и эти отношения в экономической сфере могут только развиваться, процветать и укрепляться'.
Россия уже сегодня поставляет в Европу половину импортируемого ею газа и треть нефти. Это, в свою очередь, заставляет многие страны ЕС, главным образом, Германию, сгибаться в почтительном поклоне, чтобы угодить Путину и заключать с ним сделки. Однако европейцы упускают из виду один простой момент в деле торговли энергоносителями, особенно газом. Если зависимость и существует, она взаимная. Да, Россия это крупнейший поставщик энергоресурсов в Европу, однако ЕС одновременно является и крупнейшим экспортным рынком России. Кому будет Россия продавать свою нефть, а тем более газ, если не Европе?
Однако Евросоюз на этой неделе разговаривал с Москвой даже более почтительно, чем обычно. Настолько почтительно, что Путин доверительно сообщил: быстро развивающаяся экономика его страны 'создает благоприятные условия для независимой внешней политики'.
Но проблема в том, что 'независимая внешняя политика' совершенно отчетливо несет на себе 'царско-советский' отпечаток. Россия намерена занимать доминирующее положение в странах, когда-то входивших в состав Советского Союза, называя их 'ближним зарубежьем'. Россия поддерживает лояльных ей самовластных лидеров в Белоруссии и, в последнее время, в Узбекистане. В то же время она наказывает те страны, которые предпочитают находиться в большей независимости от Кремля, например, Грузию, где Путин поддерживает сепаратистские движения.
В попытке обрести рычаги воздействия на прозападную Польшу и три маленькие страны Балтии, Россия планирует проложить по дну Балтийского моря газопровод в обход их территорий. Это позволит Кремлю прекращать поставки газа в данные страны по своему усмотрению. Канцлер Герхард Шредер, называющий Путина 'безупречным демократом', был счастлив подписаться под этим договором, который подрывает позиции восточных союзников Германии по НАТО и ЕС. Вместе с французским президентом Жаком Шираком Шредер когда-то мечтал о создании оси 'Париж-Берлин-Москва' в качестве противовеса Вашингтону. Остается лишь надеяться, что вероятный уход Шредера откроет возможности для более здравой европейской политики в отношении России.
Амбиции Москвы простираются далеко за пределы ближнего зарубежья, достигая Ближнего Востока, где Россия продолжает проводить традиционную советскую политику противодействия западным интересам. Москва отказывается ставить вопрос Ирана на рассмотрение Совета Безопасности ООН, как того требуют другие страны в связи с тем, что Иран не может доказать мирное предназначение своей ядерной программы. И это не удивительно, поскольку Россия продолжает строить в Бушере атомный реактор стоимостью 1 миллиард долларов, а также получает многомиллионные прибыли от продажи Ирану оружия. Москва, кроме того, является главным поставщиком вооружений Сирии.
На фоне таких тесных деловых отношений улыбку вызывает заявление Блэра о том, что ЕС и Россия взяли на себя обязательство активизировать сотрудничество в сфере борьбы с терроризмом. Иран и Сирия являются крупнейшими в мире спонсорами терроризма, и Россия при желании могла бы воздействовать на них. Тегеран никогда не оказывал поддержки исламским террористам на Северном Кавказе, что стало проявлением его уважения к Москве.
Жестокая правда состоит в том, что при Путине Россия отказалась от своей прежней цели сближения с Западом. Прежний, угрюмый медведь возвращается. А Европа, похоже, не хочет этого замечать.
