7 октября 2005 года. Вчера Сенат США проголосовал за блокирование выплаты Узбекистану 23 млн. долл. (13 млн. английских фунтов стерлингов) за использование авиабазы, которую теперь Соединенным Штатам предложено эвакуировать.
В понедельник Европейский союз (ЕС) ввел санкции против этой страны за отказ разрешить международное расследование репрессий правительства против демонстрантов в мае с.г., в результате чего были убиты сотни безоружных людей. На следующей неделе государственный секретарь США Кондолиза Райс (Condoleezza Rice) посетит большинство соседних с Узбекистаном стран - но не сам Узбекистан - чтобы еще раз внушить им, что Соединенные Штаты недовольны Узбекистаном.
Наконец-то, могли бы вы сказать. Через пять месяцев после кровавого подавления президентом Каримовым восстания в городе Андижан на северо-востоке страны Запад решил предпринять хоть что-нибудь.
Первоначальная нерешительность Запада не была удивительной, хотя она и не вдохновляла. Узбекистан, пожалуй, является самым отвратительным режимом, к которому после 11 сентября 2001 года обратились за помощью Соединенные Штаты. Каримов сдал американцам в аренду крупную авиабазу для использования в войне в Афганистане и разрешил пользоваться ею после того, как эта война закончилась.
Однако жестокость правления Каримова с самого начала сделала Соединенные Штаты открытыми для обвинений в лицемерии в своей внешней политике: что они ведут войну ради установления демократии и свободы в Афганистане и Ираке, в то же время терпимо относясь к ужасающему деспотизму в Узбекистане.
На протяжении 4 лет Соединенные Штаты публично соглашались с утверждением Каримова, что он не более чем борется с исламским фундаментализмом (такое же оправдание российский президент Путин дает для подавления Чечни).
Соединенные Штаты указывали на членство Узбекистана в Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе, на его сотрудничество с Европейским банком реконструкции и развития и его соглашения о сотрудничестве с НАТО и ЕС.
Но, когда накал войны в Афганистане спал, высокопоставленные официальные лица США были готовы в частном порядке говорить, что мириться с Каримовым очень неприятно.
С британской стороны неудовольствие достигло своего максимума ранее, когда бывший английский посол в Ташкенте Крейг Мюррей (Craig Murray) высказал свои обвинения. Его отозвали в прошлом году после того, как он обвинил Великобританию и Соединенные Штаты в попустительстве пыткам в узбекских тюрьмах.
Но майское восстание вынудило Соединенные Штаты и ЕС ужесточить свои позиции. Каримов утверждал, что были убиты 187 человек, и что большинство их них составляли исламские террористы. Свидетели сказали, что были убиты примерно 700 человек, в большинстве своем безоружные гражданские лица. Каримов отказал во всех международных просьбах о внешнем расследовании.
Напротив, он потребовал от Соединенных Штатов оставить авиабазу и начал обхаживать Россию и Китай.
Окажут ли принятые на этой неделе меры большой эффект? Нет, ибо они - символические. Утрата 23 млн. долл. от Соединенных Штатов - плата за использование авиабазы в последние 2 года - не является для Узбекистана губительной, хотя она была задумана как оскорбление и, несомненно, будет так и воспринята.
"Платить по нашим счетам важно, но еще важнее то, что Америка встает на свою защиту, избегая создания ложного впечатления о том, что мы не обратили внимания на резню и перевели деньги в казну диктатора буквально через какие-то месяцы после того, как он навсегда изгнал американских военнослужащих из своей страны", - сказал сенатор-республиканец Джон Маккейн (John McCain).
С европейской стороны, санкции со сроком действия 1 год, запрещающие продажу оружия, почти не окажут влияния, поскольку Узбекистан имеет легкий доступ к российскому оружию и боевой технике. Запрет на поездки узбекских официальных лиц может ужалить больнее.
Трудно делать вид, что меры Соединенных Штатов или Европы окажут большое практическое воздействие. Однако они посылают четкий сигнал, после четырех лет осторожной двусмысленности.
Сделать это стоило. Как показали последние несколько месяцев колебаний и нерешительности, не делать это было просто.
