Присуждение Нобелевской премии мира Международному агентству по атомной энергии (МАГАТЭ) и ее директору Мохаммеду Эль-Барадеи, о котором было объявлено в пятницу, свидетельствует о неустанных усилиях этой структуры ООН в борьбе против распространения ядерного оружия, о ее неизменном содействии развитию мирного атома.
Действительно, в этом и состоит вся двойственность агентства. Оно с одинаковым пылом борется против распространения оружия массового поражения, в частности в Ираке, Северной Корее и Иране, и превозносит достоинства "экологически чистого" атома вопреки выступлениям антиядерщиков и экологов, чем и объясняется неувязка между позитивными откликами правительств и критическими высказываниями неправительственных организаций.
Безудержно балансируя между обоими лагерями, ведь гражданский атомный реактор является потенциальным источником распространения оружия массового поражения, Эль-Барадеи скорее справляется со своей задачей и выступает поборником разоружения. В январе 2003 года он проявил мужество, став первым, кто рискнул усомниться в достоверности выдвигаемых США фактов наличия у Саддама Хусейна оружия массового поражения. И египетский дипломат оставался тверд, вызывая ярую злобу со стороны Вашингтона, который долго пытался помешать его переизбранию на пост главы МАГАТЭ. Как показали последующие события, Эль-Барадеи был прав.
Направив дежурные поздравления, администрация Буша вряд ли обрадовалась награде, которая фактически делает ее обладателя неуязвимым. Как знать, может, МАГАТЭ в один прекрасный день заинтересуется деятельностью министра обороны США Дональда Рамсфелда, этого американского Стрейнджлава (немецкий врач и нацист-безумец, персонаж одноименного фильма - прим. пер.) и сторонника применения ядерных зарядов сверхмалой мощности? Эти атомные мини-бомбы подают дурной пример остальным странам, мечтающим добавить к своему арсеналу ядерное оружие, и подрывают саму концепцию устрашения.
В то же время Нобелевская премия - это явное проявление воли международного сообщества, не желающего закрывать глаза на возникновение новых ядерных государств. Оставаясь хранителем консенсуса между пятью официальными ядерными державами (США, Россия, Китай, Великобритания и Франция), МАГАТЭ выглядит, мягко говоря, неубедительно: она не выказывает ни малейшего желания положить конец оскорбительному молчанию, которым пользуются еще три страны, безнаказанно обладающие ядерной бомбой, - Израиль, Индия и Пакистан.
Эта сдержанность не прибавляет агентству эффективности. Как раз наоборот, Иран и Северная Корея - страны, от которых исходит наибольшая угроза режиму нераспространения, - используют данный факт в качестве аргумента и требуют права на освоение полного ядерного цикла. Предлагая Тегерану и Пхеньяну строить реакторы гражданского назначения, с тем чтобы побудить их отказаться от военного атома, МАГАТЭ занято исключительно своим делом. Спустя шестьдесят лет после Хиросимы и Нагасаки агентство не пугают парадоксы, ведь оно получает премию, которая носит фамилию изобретателя динамита. . .
