Террористы ищут символы, а с ними - шокирующее воздействие своих террористических актов. Через год после особо омерзительного массового захвата заложников в школе Беслана в Северной Осетии, закончившегося бойней детей, отряд террористов, очевидно, под чеченским командованием, объявился в следующей кавказской республике и на этот раз напал на целый город.
Чего хотели добиться террористы своим нападением на полдесятка правительственных объектов в Нальчике? Взять, например, власть в небольшой республике? Или это был акт возмездия за действия российских войск против исламистов?
Нападение на Кабардино-Балкарию является символом во многих отношениях: символом неоконченной войны в Чечне, неверного ответа Кремля на политический распад на Северном Кавказе, бесхозяйственности кланов, отравляющих жизнь населению. Президент России Владимир Путин использовал драму с заложниками в Беслане в сентябре 2004 года в качестве повода для дальнейшего расширения свой власти и отмены прямых выборов губернаторов и президентов в автономных республиках. Две недели назад в Кабардино-Балкарии появился таким образом новый президент, подысканный представителем Путина на Кавказе и назначенный главой государства.
Чем больше Владимир Путин пытается привязать к себе нестабильные, по меньшей мере, на две трети финансируемые из Москвы кавказские республики, тем больше, кажется, Кремль теряет над ними контроль. Путин, имея возможность назначать глав республик, еще не поставил на Северном Кавказе ни одного реформатора. Наоборот, продлеваются сроки полномочий (Ингушетия), президенты, которых ненавидят за их коррумпированность, сохраняют свои посты (Дагестан), должности получают верные Кремлю вассалы (Кабардино-Балкария). Путин лишь готовит почву для дальнейшей радикализации исламской молодежи.
