Ангела Меркель. . . Маргарет Тэтчер. . . А еще Тансу Чиллер (Tansu Ciller), премьер-министр Турции с 1993 по 1996 год. . . Ким Кэмпбелл (Kim Campbell), премьер-министр Канады в 1993 году. . . Что объединяет этих женщин - политических руководителей своих стран? Все они либо назначены правыми партиями, либо избраны на высшие государственные посты избирателями, придерживающимися правых взглядов.
Можем ли мы привести примеры, когда в западном мире у власти находились женщины-политики социалистической ориентации? Да, в Скандинавии, которая может служить образцом во многих отношениях. Еще в Новой Зеландии. Вот, пожалуй, и все. В наших же широтах ничего подобного не наблюдалось. Всем женщинам-политикам стоит сейчас задаться вопросом - так почему же среди достигших вершин власти женщин нет представительниц левого лагеря?
И перспективы ничуть не лучше. Пока что ни одна представительница левых не маячит на европейском горизонте в качестве потенциального руководителя. В США женщины-демократки опасаются, что шансы Хиллари Клинтон стать президентом невелики, зато республиканки, наоборот, видят в Кондолизе Райс весьма перспективную и многообещающую кандидатуру.
Отчего же социалисты и левые меньше верят в своих женщин-кандидатов, чем консерваторы, по крайней мере, когда речь идет о том, чтобы встать у руля власти? Проблема-то именно с верховной властью. Что касается любых других полномочий, то тут процентное соотношение женщин обычно бывает в пользу левых партий.
Можно подумать, что дать женщине возможность стать кандидатом на высший государственный пост - признак огромной смелости. Однако журналисты нередко представляют этих женщин как пятое колесо телеги. И лишь при исключительном стечении обстоятельств, только потому что два других кандидата уничтожили друг друга, эти женщины смогли взойти на вершину власти.
Именно это и произошло с Ангелой Меркель в Германии. Образ ХДС настолько померк после падения Гельмута Коля (Helmut Kohl), потом его подопечного Вольфганга Шойбле (Wolfgang Schauble), а особенно после поражения Эдмунда Штойбера (Edmund Stoiber) в 2002 году, что кроме нее никого не осталось. По крайней мере, так преподнесли ее приход во власть СМИ.
Если говорить о Маргарет Тэтчер, то и тут ситуация не сильно отличалась. Во всяком случае в 1975 году никто не ожидал, что она возглавит партию, и уж тем более, что затем она долгих одиннадцать лет будет держать бразды правления в Великобритании в своих руках. Следовательно, нельзя сказать, что у правых была какая-нибудь определенная стратегия, когда они позволили женщине захватить власть сначала в партии, а потом и в стране. Но главное, чтобы за ними пошел электорат.
Причина, по которой такой же сценарий вряд ли возможен в стане левых, заключается в том, что возглавляющая партию женщина делает ее 'еще левее'. В глазах избирателей партия в таком случае выглядит более прогрессивной, каковы бы ни были политические ориентиры этой женщины.
Конечно, традиционно левый электорат проголосует за нее. А как обстоит дело со всеми теми избирателями, которые держатся ближе к центру, колеблются и меняют свое мнение? Многие не станут ориентироваться на кандидатку, представляющую левых, потому что это покажется им уж слишком прогрессивным, чересчур для них леваческим.
Теперь давайте возьмем правую кандидатку. Разумеется ее электорат проголосует за нее (конечно, среди консервативных избирателей должны иметься и такие, кто ни за что не отдаст свой голос за женщину, но подобных людей, пожалуй, становится все меньше). А что сделают не принявшие окончательного решения избиратели, для которых имидж правой партии таким образом 'полевел'? Вот они и проголосуют с большей охотой за эту самую правую кандидатку.
На первый взгляд, с Ангелой Меркель все было не так. Ее партия получила большинство, несмотря на то что она женщина, а не потому что она ею является. Проще говоря, другому кандидату, мужчине, следовало бы действовать более разумно. Об этом свидетельствуют опросы общественного мнения. Не думаю, что это на все сто процентов именно так и есть. Огромное количество немцев, которые, скорее всего, колебались, все-таки проголосовали за нее, потому что она женщина. И мне даже кажется, что это как раз тот случай, когда некоторое количество мужчин, которые совсем необязательно хотели отдать свои голоса правым, сказали себе: а почему бы, в конце концов, не дать женщине шанс. Но они в этом никогда не признаются.
Вопрос пола практически не затрагивался в ходе всей предвыборной кампании. Разве что в самом конце дебатов случилось небольшое оживление, когда левая газета 'Die Zeit' за несколько дней до выборов напечатала заголовок 'Отдать за нее свой голос, потому что она женщина?' Видимо, читатели этой газеты призадумались.
Когда я говорю, что у женщины с левого фланга меньше шансов, я искренне надеюсь, что ошибаюсь. У избирателей медленно, но верно изменяется менталитет. Молодежь, безусловно, рассуждает не так, как люди старшего поколения. Но, предложив вниманию читателей этот анализ, я надеюсь дать пищу для размышлений женщинам-кандидаткам или тем, кто собирается выдвигать свою кандидатуру.
Элизабет Умбер-Дорфмюллер является консультантом, специалистом по Германии и активистом Социалистической партии.
