Заявление Махмуда Ахмадинежада (Mahmud Ahmadineyad) ставит в щекотливое положение российскую дипломатию, защищавшую Иран от нападок со стороны США. Кремль просит у Тегерана объяснений, однако не намерен отказываться от поддержки иранской ядерной программы.
Ультраконсервативный президент Ирана, Махмуд Ахмадинежад, выбрал самый верный способ, чтобы остаться без своего единственного союзника из числа великих мировых держав. Москва, устами своего министра иностранных дел, решительно отвергла вчера бредовые радикальные высказывания иранского лидера в отношении Израиля. Глава российского внешнеполитического ведомства Сергей Лавров назвал 'неприемлемым' заявление о том, что Израиль нужно 'стереть с лица земли', сделанное Ахмадинежадом на конференции 'Мир без сионизма', которая состоялась в среду в Тегеране.
Несмотря на то, что Лавров не упомянул о каком-либо изменении российской позиции в отношении иранской ядерной программы, стоит отметить предельную четкость, с которой он выразил свое неприятие по поводу высказываний иранского президента. 'То, что я видел по телевидению, является неприемлемым. Не думаю, что кто-то может оспаривать право на существование того или иного государства-члена ООН. Мы попросим иранскую сторону объяснить мотивы такого заявления' - заверил Лавров на пресс-конференции в столице Иордании Аммане. Российский посол в Тегеране, по словам министра, пытался накануне добиться у иранских властей удовлетворительного объяснения.
Рассуждая в прошедшую среду о мире, где уже не будет ни США, ни Израиля, Ахмадинежад напомнил, что вождь исламской революции в Иране, Аятолла Хомейни, называл израильское государство незаконным. И один из пассажей его пламенного выступления оказался следующим: 'Я не сомневаюсь, что новая волна в Палестине вскоре сотрет это постыдное пятно (Израиль) с лица исламской земли'.
Кремль защищал Иран с трибуны различных международных организаций в связи с его ядерной программой, которая, по утверждению Вашингтона, может быть использована для производства атомной бомбы. Россия и Иран постоянно повторяют, что эта ядерная программа рассчитана на мирные цели. Москва помогает Ирану в строительстве АЭС в Бушере, на юге страны, и в будущем российские специалисты планируют принять участие в возведении еще одного ядерного реактора.
Позиция России казалась до настоящего времени настолько незыблемой, что высказывания Вашингтона на ее фоне отличаются порой большей мягкостью. Госсекретарь США Кондолиза Райс (Condoleezza Rice) заявила на прошлой неделе в Москве, что иранская проблема заключается не в том, имеет ли эта страна право на использование атомной энергии, а в дальнейшей судьбе ядерного топлива. Тем самым она дала понять, что Соединенные Штаты, возможно, и верят в то, что Иран не ставит перед собой целью создание атомной бомбы, однако опасаются, что ядерные материалы могут оказаться в чужих руках. Высказывания Ахмадинежада усложняют выбранную Москвой роль. Лавров воспользовался случаем, чтобы сделать выговор иранскому лидеру: 'Те, кто настаивают на передаче ядерного досье Ирана в Совет Безопасности ООН, получили дополнительные аргументы в пользу своей позиции'.
Не желая, чтобы его слова были истолкованы неверно, российский министр подчеркнул, что 'позиция в отношении Ирана остается неизменной' и по ядерному досье Москва 'будет руководствоваться конкретными фактами, которые докладывает МАГАТЭ'.
Лавров также высказался за продолжение международных контактов, - в первую очередь, с европейской 'тройкой' в лице Германии, Франции и Великобритании, - для выработки решения по данному вопросу.
