Для президента России Владимира Путина у Никиты Михалкова только слова похвалы. 'Как лидер он вне конкуренции', - говорит он, добавляя, что 'обеспокоен до глубины души тем, что случится в 2008 г., когда Путин собирается уйти в отставку. С его стороны это будет ошибка - пропасть между ним и его соперниками становится только шире. Я просто не могу понять, как можно менять президента каждые четыре года. В Соединенных Штатах меняется только фотография жены президента. Суть остается той же самой. Мне нет дела до того, что об этом думают [российские] демократы: мне абсолютно ясно, что в России должна быть преемственность власти. Должна быть сильная центральная власть - не знаю, до каких пор.
Не случайно Британия, Швеция и Дания не отменяют институт монархии. Думаете, они идиоты? Нет, конечно - люди чувствуют, что нельзя обойтись без отца, без матери. Конечно, я не предлагаю сделать Путина царем, но должна существовать преемственность власти, иначе будет катастрофа. Преемственность власти, вооруженная эволюция и просвещенный консерватизм - и если хотят, чтобы президент отвечал за все, ему должны быть даны властные полномочия'.
Власть для Михалкова тесно связана с землей. 'Ничего не знаю об израильской политике', говорит он, но тут же добавляет, что ему очевидно, что принять решение о выводе поселений мог только сильный человек, крепко связанный с землей, как Ариэль Шарон.
А что такое вооруженная эволюция?
'Россия должна пройти через то, что я называю вооруженной эволюцией', не устает повторять он, предлагая решение, которое позволит России в кратчайший срок возродить свой международный статус. 'Не революция, а эволюция'.
Никита Сергеевич Михалков любит играть загадочную русскую душу не только в кино, но и в реальной жизни. Он был в Израиле на прошлой неделе в качестве гостя Фестиваля русского кино, организованного Тель-авивской Синематекой (Tel Aviv Cinematheque), а свое интервью дал по-русски в гостинице города. Высокий и энергичный, с лицом почти без морщин, хотя ему уже шестьдесят, он щеголяет роскошными усами. Его глаза сверкают, когда он говорит о единственном авторе, творения которого он не стремится перенести на экран - о Достоевском. 'Это единственный российский автор, о котором можно сказать, что он был настоящим человеком Санкт-Петербурга. В принципе, все там писали, пили, жили какое-то время, но лишь он был сыном Санкт-Петербурга до глубины души. Все в его произведениях кажется на первый взгляд ясным, как будто можно немедленно начать играть и снимать. Но как только начинаешь копать, погружаешься в глубины бездны'.
Русская классика - в центре творчества Михалкова. Многие считают его фильмы по произведениям Чехова 'Неоконченная пьеса для механического пианино' (1976), а, особенно 'Очи черные' (1987, фильм снят в Италии с Марчелло Мастрояни (Marcello Mastroianni) в одной из главных ролей) эталоном кинематографической интерпретации литературы. Якобы незначительные чеховские герои, сдержанные и трогательные, сопровождают Михалкова и во многих других его фильмах. Иностранная литература интересует его меньше. 'Не люблю туристов, - говорит он. - А переносить на экран произведение, принадлежащее стране, в которой я не живу, это почти что быть туристом'.
Однако, после Достоевского Михалков упоминает о совсем другом авторе. 'Я получил права на 'Алхимика' от Паоло Коэльо (Paulo Coelho), автора книги. Бог даст, я сделаю фильм, - говорит он со всей серьезностью. 'Я перенесу сюжет в Чечню, на Кавказ'.
Михалков в своем интервью не раз произносит 'Бог даст', 'с Божьей помощью' - он истовый православный, гордящийся тем, что недавно встал во главе движения за перезахоронение в Москве белого генерала Антона Деникина, боровшегося с силами коммунистической революции - хотя многие считают его кровожадным безумцем, который, помимо прочих зверств, устраивал еврейские погромы. 'Перед тем как мы привезли прах Деникина, я был в церкви в Париже и вдруг понял, какая судьба была уготована этим людям, бежавшим от большевиков. Они могли поехать, куда им было угодно - в Нью-Йорк, Лос-Анжелес, Мадрид, но запрещено им было самое важное: возвращение домой'.
Михалков хотел бы вынести мумию Ленина из московского мавзолея и предать его земле в Санкт-Петербурге. Объясняя, почему он выступает за это, Михалков заявил российским газетам: 'Ленина многие люди боготворили, и так же много людей его ненавидели. Но я не понимаю, как нужно ненавидеть человека, что он такого сделал чудовищного, чтобы его 80 лет не предавали земле? В конце концов, Ленина крестили после рождения, а его последней волей было быть похороненным рядом с матерью'.
Об этой идее - избавиться от самого мифического обломка ненавистного Михалкову коммунизма, некий острослов написал на одном российском веб-сайте: 'Михалков хочет вынести Ленина из мавзолея, чтобы приготовить место себе'.
Люди нас боятся
Михалков родился через несколько месяцев после окончания второй мировой войны в семье с разветвленными аристократическими корнями и творческими традициями. Дед и бабка были художниками, мать - поэтессой. Старший брат - кинорежиссер Андрей Кончаловский, живущий в Соединенных Штатах. Отец Сергей Михалков был детским поэтом и автором двух вариантов слов советского гимна (второй вариант - без имени Сталина), а также текста нового российского гимна (на ту же мелодию). Эти подробности из биографии - лишь некоторые из противоречивых элементов, составляющих колоритную мозаику личности Никиты Михалкова, которого считают величайшим из ныне живущих российских кинорежиссеров. Кроме того, он является председателем Российского фонда культуры, председателем Российского комитета по кинематографии и выполняет ряд других почетных функций.
Порой кажется, что пропасть пролегла между художником, создавшим удивительно гуманистический фильм 'Обломов' (по классическому роману Ивана Гончарова) об аристократе, который проводит свою жизнь, нежась на диване, и собственными воззрениями Михалкова на общество и политику. Действительно, сложно не назвать сверхактивного Михалкова противоположностью Обломова. Михалков погрузился в причудливый мир российской внутренней политики еще до того, как обрел международный успех, получив 'Оскара' за своих 'Утомленных солнцем' в номинации 'лучший зарубежный фильм'. Он ни на миг не скрывает своих националистических взглядов. В 1995 г. он был избран в Думу - российский парламент - от партии 'Наш дом - Россия', название которой очень схоже с названием израильской ультранационалистической партии.
О бывшем президенте России Борисе Ельцине он может сказать только две хорошие вещи. Первое - это то, что Ельцин проявил мужество, сдав свой партийный билет в то время, когда упадок власти был вовсе не очевиден. Второе - то, что он ушел с поста президента России. Ходили слухи, что сам Михалков, сыграв роль царя в своем последнем фильме 'Сибирский цирюльник' (1999), готовил почву для собственной президентской кампании. Однако, это было до того, как к власти пришел Путин.
В чем источник различий между образом Путина в России и за пределами страны?
'Люди просто нас боятся. Однажды Александр III сказал своему сыну Николаю, последнему русскому царю: 'У России нет союзников, кроме ее армии и флота'. Запад боится нашей силы. Это очень серьезный и старый страх. Когда было два полюса, две супердержавы - теперь не важно, какая из них была хорошей, а какая - плохой, по крайней мере, было равновесие. Всем в мире было ясно, из чего выбирать. Я, например, на все сто убежден, что происшедшее недавно в Соединенных Штатах - ураган, разрушивший Новый Орлеан - было не случайным. Это явный результат отсутствия равновесия. В конце концов, возможно ли, чтобы эта гигантская сверхдержава со всей своей технологией оказалась беспомощной перед лицом какого-то торнадо?'
Можно ли и катастрофы, постигшие Советский Союз, приписать божественной силе? Не думаете ли Вы, что, например, чернобыльская катастрофа была наказанием небес для того, чтобы пробудить нацию?'
'Конечно. Возможно ли, чтобы не был наказан народ, предавший все, что он тысячу лет считал священным? И мы до сих пор расплачиваемся за это. Демократия всегда существовала в России - в церкви. Все равны перед алтарем - и бедняки, и цари. То, что происходило вне церкви - это другая история. Когда большевики вырвали это с корнем, они не дали ничего взамен. Русские не любят подчиняться законам, введенным другими людьми. По сути, они не любят законы вообще, только законы, данные свыше. Разумеется, большевики использовали генетическую память народа на полную мощность. Знаете, ни одного царя не восхваляли так, как Сталина'.
Тот свет, то лето
Михалков начал играть в фильмах в 14 лет. Он стал знаменитым в восемнадцать, сыграв в культовом фильме 'Я шагаю по Москве' (1963). Тогда он изучал киноискусство, одним из его учителей был легендарный Андрей Тарковский. Он начал ставить фильмы в 1970-е годы, сразу получив признание в Советском Союзе и за границей. Нежный сумеречный свет, лето и деревня, ностальгический и тоскующий взгляд, обращенный в детство - вот основные элементы его творчества.
'Кино - это всегда кино, но есть кое-что еще', - говорит он. - Тот свет, то лето - видимо, такой дополнительный элемент вношу я'. Когда я сравниваю использование им света и композиции с картинами Ренуара, он соглашается без энтузиазма, но тут же добавляет, что ему близок ряд русских художников, не очень известных за пределами страны: Суриков (прапрадедушка Михалкова), Левитан, Сорока, Венецианов и другие.
Один из первых фильмов Михалкова 'Раба любви' (1976) - о том, как во время коммунистической революции была предпринята попытка снять немой фильм. Это очень нежная мелодрама, но все же, несмотря на свой подрывной характер, просоветская, как тогда требовалось. В одной из трогательных сцен режиссер немого фильма говорит: 'В детстве, когда я чего-то боялся, я закрывал глаза. А теперь, - добавляет он, обращаясь к съемочной бригаде, пойдем отсюда, на свежий воздух, и не будем открывать глаза'. Связи отца Михалкова с советскими властями всегда рождали подозрения, что Михалкову дается гораздо больше свободы, чем любому другому художнику того времени.
Создавали ли Вам трудности советские цензоры?
'Постоянно. Например, у меня потребовали внести 116 исправлений в фильм 'Родня' (1982). Но я никогда не стремился обойти или надуть цензуру. По сути, я не диссидент. Меня не интересует подход 'все или ничего'. Но я и не трус. Я мог разбить одно исправление на десять, что-то там поменять и тут же вставить в другое место, сохраняя то, что для меня действительно важно. Вы не хотите, чтобы я сделал этот фильм? Отлично - сделаю другой. Но фильм, который состоит из моего, а не из их материала. А если они наставили на своих исправлениях, я говорил им: хорошо, без проблем, но я только хочу, чтобы моего имени в этом фильме не было, потому что единственное, что у меня есть - это мое имя. И это их уже пугало. Цензоры давили на меня не меньше, чем на других, но мне никогда не было интересно говорить об этом. В конце концов, я никогда не снимал то, чего мне не хотелось'.
Я патриот
В настоящее время Михалков снимает в Сибири продолжение 'Сибирского цирюльника'. Сергей Котов (его играет Михалков), полковник, которого в конце первой части отправляют в тюрьму или лагерь смерти, бежит из лагеря, попавшего в начале второй мировой войны под бомбежку, и оказывается на фронте простым солдатом.
Почему вы захотели снять фильм о второй мировой войне?
'Чехов писал: 'За дверью счастливого человека должен стоять кто-нибудь с молоточком, постоянно стучать и напоминать, что есть несчастные'. Мы постоянно забываем, насколько все к нам близко: жизнь и смерть, болезнь и здоровье, любовь, все. В один миг человек может стать кем-то другим. Этот фильм я, с Божьей помощью, сделаю так, что каждый, кто посмотрит его, выйдет из кинотеатра и, скажем, садясь в машину, подумает: 'Какое счастье, что я сейчас сажусь в машину, или метро, или читаю газету. Как мне повезло, что я жив и не на войне'.
Что Вы думаете о том, как вторая мировая война представляется в западном кинематографе? Вам понравился фильм 'Спасти рядового Райана' "Saving Private Ryan'?
С технической точки зрения это исключительный фильм. Но детей можно зачинать в постели или в пробирке. Народ, который никогда не вел войну за свою территорию, не может сделать настоящий фильм о войне. А в моем случае, война идет на земле, это не ракеты, которые куда-то там запускаются. Знаете, в Советском Союзе были сняты сотни фильмов о второй мировой войне, сотнями самых разных режиссеров. Но по сути, у всех этих фильмов был один режиссер: режим. Всегда было какое-то табу, которое нельзя нарушить.
Кстати, я не смог примириться с тем, что в учебниках, которыми обеспечил Россию Джордж Сорос (George Soros), Сталинградской битве отведено четыре строки, а высадке в Нормандии - пять страниц. Нравится это вам или нет, но войну выиграл Советский Союз. Не хочу сказать, что все было черным или белым - был пакт Молотова-Риббентропа, раздел Польши. Однако, я не одинок в своем мнении о том, что советские историки украли победу во второй мировой войне у русского солдата. Они представляли немцев идиотами. Но это была громадная армия, германская армия! Вермахт сокрушал страны в пять дней. Вы знаете, что их форму проектировал Гуго Босс (Hugo Boss)? Правда. Они были невероятно мощной армией, и мы разбили их. . . а не десяток идиотов с кривыми повязками на лбу'. . .
Хотя Михалков и возмущен тем, как в кино показывается война, он не считает, что искусство должно воспитывать. 'Феллини (Fellini) дает изумительный ответ в своем фильме "8 1/2,', когда Гвидо Ансельми (Guido Anselmi), которого играет Мастрояни, произносит: 'Я хочу говорить истину - истину, которой я не знаю, но которую ищу'.
Чтобы показать неуловимость истины, Михалков неожиданно начинает рассказывать о том, как однажды он с двумя друзьями пошел в Москве в ночной клуб, а тот оказался чем-то наподобие борделя. 'Мы опешили, но решили остаться. Пошли наверх, поели и выпили пива. Подошла красивая девушка и попросила у меня автограф. Я спросил, как ее зовут. 'Наташа', - сказала она. Я спросил, сколько ей лет. 'Семнадцать', - ответила она. Я спросил, откуда она. Она сказала, что из Саратова. Когда я написал посвящение 'Милой Наташе' или что-то в этом роде, она воскликнула: 'Никита Сергеевич, знаете, я выросла на Ваших фильмах'.
'Я патриот' - заявлял Михалков во время интервью, добавляя, что цель его фильмов - не давать солидные ответы, а задавать правильные вопросы в надежде на то, что это сформулирует ответы для тех, кто их ищет. Когда он отвечал на мои вопросы - и правильные и неправильные, я не мог не вспомнить слова канадской писательницы Маргарет Этвуд (Margaret Atwood), заметившей, что желать встречи с творческим человеком, потому что вам нравится его творчество - это то же самое, что желать встречи с гусем, потому что вам нравится фуа-гра.
Я подумал, что интервью стоит все-таки закончить вопросом о кино: может быть, хорошо, если в заключение он скажет что-то менее острое. Я спросил у Михалкова, кто его любимые режиссеры, кто из них может заставить его плакать. Он ответил, не раздумывая: 'Милош Форман'. После этого он глубоко задумался, будто бы ему вдруг стало не хватать слов. Тем временем, я вспомнил три фильма Михалкова, заставившие плакать меня: 'Утомленные солнцем', 'Урга' (1990) и 'Обломов'. А потом он начал говорить о Феллини, о Бергмане (Bergman), о Куросаве (Kurosawa), о Жан-Пьере Мельвилле (Jean-Pierre Melville), Кустурице (Kusturica) и других. Но закончил он словами о своем любимом режиссере - Формане.
Так и осталось неразрешенным противоречие между Никитой Сергеевичем Михалковым как общественной фигурой и кинорежиссером. А я не мог ответить себе на вопрос, какая роль из фильмов Формана подошла бы ему больше: роль второго плана из 'Пролетая над гнездом кукушки' (One Flew over the Cuckoo's Nest) или главная роль в 'Амадее' (Amadeus)
При участии Юлии Чернин (Yulia Chernin)
