Что можно сделать для того, чтобы России были важны хорошие отношения со всем Европейским Союзом, а не только с Германией и Францией? Не позволить Москве восстановить свое влияние в Восточной Европе и поставить Запад в зависимость от ее энергоресурсов.
В такой ситуации она бы действительно смогла вылечить раны после ампутации территорий, некогда принадлежавших российской империи. Но раз мы на это не согласны, то будем обречены на дальнейшие стычки и колкости. И вечный перевод 'с польского на наш' основных понятий. И на взаимное предъявление нереальных счетов за прошлое и будущее.
Никого не нужно убеждать в том, что реализация представленного выше сценария идеальных отношений между Европейским Союзом и Россией, о котором мечтает Кремль, означала бы полное поражение старого континента. Но пускай сюжет 'хвост виляет собакой' послужит призмой, через которую стоит профильтровать желания и нежелание обеих сторон.
Вначале несколько слов о 'шизофрении послеледникового периода'.
После короткого периода эйфории в российско-европейских отношениях, вызванной верой в то, что перемены в России после распада СССР имеют демократический, продолжительный и необратимый характер, настало охлаждение. А, может, скорее, разочарование: в сознании российского общества понятие 'демократия' начало ассоциироваться со смутой, кризисом и неумелыми политиками. А Запад все чаще относился к России как учитель к ученику, которого следует оставить на второй год. Цели и понятия все сильнее 'разъезжались'. Пока, как написал один российский публицист, 'Европа не начала смотреть на Россию как во времена маркиза де Кюстина (de Custine)'.
Свою роль в процессе этого 'разъезжания' сыграли европейские устремления центральноевропейских государств, которые задали себе вектор развития, отличающийся от российского. Скрипя зубами, они прошли через период трансформации системы и понятий. Запад оценил эти старания и (не обращая внимания на протесты Москвы) принял восточноевропейских партнеров сначала в НАТО, а потом в ЕС.
К этой новой ситуации Россия оказалась не готова.
Реагировала она агрессивно, а расширение НАТО и ЕС считала антироссийскими, недружественными шагами. Политическая элита обижалась сначала на новые фазы расширения, а потом - на новые проекты с целью привлечения 'новых' постсоветских государств. Разработанная в Брюсселе Европейская политика соседства, создающая возможность повышения стандартов в области охраны границ, экономического и гуманитарного сотрудничества с Украиной, Белоруссией, Молдавией и Россией, была оценена последней как вмешательство ЕС во внутреннюю политику этих государств. Более того, Россия почувствовала себя глубоко обиженной этим документом: как Брюссель посмел поставить ее, великую державу, в один ряд с Молдавией'!
Благодаря прошлогодним 'оранжевым' событиям на Украине, Запад начал иначе смотреть на постсоветское пространство - обрела популярность идея о том, что с властями этих государств можно разговаривать без посредничества Москвы. Россия тоже сделала выводы и: положила руку на газовый кран.
Министр иностранных дел России Сергей Лавров недавно без обиняков заявил, что если постсоветские государства хотят вести независимую от Москвы политику, то они должны платить за ее энергоресурсы по мировым ценам.
Льготные цены на газ и нефть удерживают в российской орбите все постсоветское пространство. Это совершенное оружие - именно оружие, а не только товар, которым Россия торгует на мировых рынках. И это оружие лучше разваливающихся ракет.
Более того, команда Путина решила использовать это оружие и против партнеров в Европе. Эффективно ли оно - покажет время. Молотом европейских ведьм должны стать российские энергетические гиганты, особенно, газовый монополист 'Газпром'. Россия хочет оплести Старый континент сетью газопроводов, по которым она будет гнать голубое топливо. Если амбициозные проекты по строительству очередных ниток (хотя бы фантастического газопровода по дну Балтийского моря) окажутся удачными, то, может быть, однажды министр Лавров или его преемник потребует, скажем, безвизового въезда для граждан России или 'коридора' в Калининград, потому что иначе он поднимает цены или перекрывает газопровод и продает газ Китаю.
В нынешней ситуации это не более, чем фантазии: прекращение поставок газа в Европу было бы для Москвы невыгодным. Правящая команда хочет просто заработать, а при такой блестящей конъюнктуре на энергетические ресурсы грешно было бы капризничать и терять емкий европейский рынок. Ведь деньги текут широким потоком в обе стороны: недавно западные банки дали кредит 'Газпрому' на проведение крупных сделок, а Россия полным ходом возвращает кредиты, которые получила в период радостной трансформации у Парижского клуба и немецких банков.
Можно задать вопрос: хорошее ли это предзнаменование для развития равноправного сотрудничества России и Европы? С небес на землю возвращает Борис Туманов, пишущий на страницах еженедельника 'Новое время': 'Людей бизнеса на Западе в России интересует только одно: где, кому и сколько дать на лапу, чтобы можно было заниматься бизнесом без особых осложнений?'.
А должно было быть иначе
В начале своего правления президент Путин решительно взялся за дело, пообещав стабилизацию и модернизацию государства, повышение эффективности администрации, усиление власти, оздоровление бюрократии, пораженной коррупцией. Однако, постепенно власть отказывалась от смелых планов по модернизации, сосредоточиваясь на том, чтобы удержать бразды правления в руках чекистских и околочекистских избранников. А Российская Федерация шаткой как была, так и остается. Ее подтачивают как старые, так и новые болезни - расползающийся кавказский конфликт и терроризм, в некоторой степени взращенный при личном участии президента.
О модернизации давно забыли. Брошенный Путиным лозунг об удвоении ВВП повис в пустоте. О том, чтобы догнать Португалию, говорят уже только самые смелые сатирики, напоминая, что весь ХХ века каждый хозяин Кремля сначала велел на всех парах догонять Европу и Америку, а потом жал на тормоза и заваливался в теплую перину на русской печи, похваливая родную избу.
При Ельцине Россия действительно искала внешние ориентиры, сравнивала себя с остальным миром, честно пытаясь найти свое место. При Путине Россия заявила - главным образом, себе, но также и другим, что она 'the best', в любой момент может восстановить свою позицию великой державы, все ее любят и уважают или, по крайней мере, должны. Вместо модернизации мы имеем возращение к имперским идеям. Эксгумируются царские традиции, смешиваемые в любой пропорции с элементами давно отзвучавшей славы СССР. Вместо стабилизации и демократии есть моноцентрическая власть чекистов и авторитаризм. Вместо реформ - регресс. Трудно пробиться с рациональными аргументами сквозь такую стену.
Во времена СССР Западная Европа немного боялась грозного социалистического зверя за 'железным занавесом', а немного платонически с ним флиртовала, начитавшись Толстого и Достоевского и воображая себе невесть что. Редко появлявшиеся на Западе советские люди пробуждали интерес и удивление своим человеческим обликом, а порой шокировали отсутствием блеска и манер. Сегодня европейцев не удивишь видом 'русского медведя', здесь полно как торгашей и гастарбайтеров, так и сорящих деньгами мультимиллионеров.
Более того, они вообще перестали бояться медведя - хотя российская армия вместе с белорусской с упорством, достойным лучшего применения, отражает на учениях воображаемые атаки с Запада и идет на Запад в наступление, а Путин время от времени с гордостью напоминает, что у России есть современные ракеты с ядерными боеголовками.
По большому счету, Европу больше не интересует, что происходит в России. Если Путин в состоянии обеспечить какую-то стабильность, то пусть продолжает отбирать свободы у своих граждан, раз те так охотно на это соглашаются. Ну да, все соседи знают, что президент 'медведей' бьет дома жену (т.е. усмиряет Чечню или наказывает отдельных олигархов за непослушание), но в салонах он ведет себя вполне прилично. Только вот, порой его заносит: может, например, высморкаться в скатерть (т.е. накричать на задающих неприятные вопросы западных журналистов) или плюнуть на пол (например, наступить Польше на историческую мозоль). Но это ему можно простить.
Заключением пусть послужит такой рассказ: в середине октября президент Путин принимал в Москве своего бразильского коллегу. Сердечно его обнял и сделал массу комплементов, сравнив два государства: почти одинаковый доход на душу населения, одинаковый разрыв в доходах самых богатых и самых бедных, схожая структура экономики. Даже общества похожи: все смотрят одни и те же сериалы, то есть, берущие за душу бразильские мыльные оперы, которые пользуются успехом в России (пока неизвестно, смотрят ли бразильцы с такой же охотой российские сериалы о бандитах).
Фактически, сравнения попали в десятку. Европа в этом отношении одинаково далеко и от Бразилии и от России.
Анна Лабушевска (Anna Labuszewska) - политолог из варшавского Центра восточных исследований, специализируется по проблемам России и постсоветского пространства. Постоянный автор 'ТП'.
