Объявление 'Газпрома' о выходе на французский рынок газа, который недавно был частично либерализован, стало неприятным сюрпризом для газового концерна 'Gaz de France' (GDF), меньше двух месяцев назад отметившего тридцатилетие со дня начала закупок газа у своего будущего конкурента. В те времена этот контракт вызывал большую озабоченность в связи с энергетической зависимостью от СССР. Сегодня Франция сталкивается с опасностью несколько другого рода. 'Газпром', основной производитель и главный экспортер газа в мире (контролирующий примерно 20% рынка), государственное предприятие, подконтрольное президенту России, Владимиру Путину, недавно объявил о том, что получил разрешение продавать газ предприятиям и административно-территориальным образованиям во Франции, а также о своем намерении контролировать примерно 10% французского рынка.
'Газпром' сразу же заявил о себе как о потенциально опасном конкуренте. Контролируя одновременно производство, транспортировку, а теперь еще и распределение газа, компания экономит значительные средства. По крайней мере на первых порах, этот оператор сможет проводить агрессивную тарифную политику, чтобы завоевать клиентов среди профессионалов французского бизнеса. Со своей стороны, концерн GDF производит всего лишь 10% продаваемого им газа.
GDF не ожидал, что последствия открытия рынка дадут о себе знать так скоро. Несмотря на то, что это весьма хорошо развитая компания, осуществляющая свою деятельность в трех десятках стран, она до сих пор слишком сконцентрирована на распределении газа. В этом плане GDF не смогла выработать столь же гибкую стратегию, как ее немецкие и итальянские конкуренты: немецкий Ruhrgas приобрел 6% акций 'Газпрома' и будет строить совместно с ним газопровод, проходящий по дну Балтийского моря, который откроет российскому газу новый прямой путь к рынкам Северной Европы. Итальянская компания ENI, в свою очередь, недавно построила совместно с 'Газпромом' другой трубопровод, который проходит по дну Черного моря и, пересекая территорию Турции, будет снабжать газом всю Южную Европу.
В этих условиях позиции французской компании представляются весьма шаткими в сравнении с российским мастодонтом и его партнерами. Газпром станет одним из основных поставщиков GDF, в то же время конкурируя с ним на его традиционном рынке. Если события будут развиваться по катастрофическому сценарию, вполне вероятно, что доля GDF на французском рынке резко сократится.
Ничто не указывает на то, что во Франции не произойдут те же изменения, которые имели место в Соединенных Штатах в конце 70-х годов, когда президент Джимми Картер объявил о начале либерализации рынка авиаперевозок. Рынок был тогда поделен между несколькими компаниями. В соответствии с правилом, хорошо известным экономистам, ликвидация регулирования не привела к установлению стабильного равновесия в области конкуренции. Было создано множество новых компаний. В результате беспощадной борьбы, которая велась путем снижения цен, старые компании исчезли, и на их место пришли вновь созданные. Иными словами, американский рынок авиаперевозок снова оказался в ситуации олигополии, из которой его должна была вывести либерализация. Изменились лишь хозяйствующие субъекты.
Наихудшим вариантом для сверхчувствительного энергетического рынка был бы приход фактического монополиста, поддержанного несколькими иностранными операторами, некоторые из которых контролировались бы государством, на место монополиста де-юре. Риск, в частности, состоит в том, что как только рынок будет завоеван, потребитель может столкнуться с повышением цен, несмотря на все заверения Владимира Путина, уже высказавшегося по этому поводу. В этом случае французское правительство уже не сможет противостоять попыткам повысить тарифы, как это недавно сделал Париж, не позволив GDF увеличить тарифы на 12%.
