Ангела Меркель (Angela Merkel) вступает в должность канцлера Германии в момент кризиса: стране придется делать выбор между реформами и экономической депрессией, усугубляемой социальным расколом, между застоем в области европейской интеграции и поисками творческих решений по выходу из тупика, а также между традициями и новыми подходами в деятельности НАТО.
Поначалу, увидев, что ни одна из партий не сумела одержать на выборах убедительной победы, и выяснив состав будущей 'большой коалиции', я опасался, что ситуация зайдет в тупик. Каким образом канцлер, показавший невыразительные результаты на выборах, сможет держать в узде коалицию, состоящую из партий, традиционно оппонирующих друг другу, и к тому же в ходе последней предвыборной кампании яростно споривших практически по всем вопросам? Кроме того, внешнеполитические вопросы - особенно разногласия с Соединенными Штатами - настолько влияют на настроения германской общественности, что существенное изменение курса в этой области может оказаться невозможным, особенно если учесть, что министром иностранных дел стал один из ближайших помощников нынешнего канцлера, покидающего свой пост.
Однако теперь я больше склоняюсь к иному варианту развития событий. В обеих партиях, вошедших в коалицию, хорошо понимают: если они начнут досаждать друг другу, коалиция распадется, и тогда им придется вновь столкнуться с дилеммами, которые и вынудили их создать этот альянс. Когда канцлер Герхард Шредер попытался осуществить даже незначительные реформы, возникла угроза раскола в Социал-демократической партии. По вопросу о предлагаемых Меркель масштабных рыночных реформах электорат разделился почти поровну - даже с небольшим перевесом 'влево', если учесть голоса, полученные наследниками коммунистической партии. Подобное равновесие сил [в случае новых выборов - прим. перев.] может привести к резкому падению популярности основных партий и массовому переходу избирателей в ряды сторонников небольших, или вновь созданных партий, представляющих радикальные полюса политического спектра.
Повод для оптимизма дает и личность нового канцлера. В ходе предвыборной кампании 'хорошим тоном' считалось критиковать Меркель за очевидный недостаток харизмы. Однако для действующего канцлера, пожалуй, важнее будут те качества, что позволили ей сделать головокружительную политическую карьеру. За короткий срок она прошла путь от никому не известного научного сотрудника в бывшей ГДР до федерального канцлера единой Германии - и это при отсутствии собственной политической базы и необходимости бороться с многоопытными соперниками внутри своей же партии. В деле текущего управления страной присущая ей целеустремленность и настойчивость в достижении реально значимых целей может стать весьма важным позитивным фактором.
Больше всего лидерские качества понадобятся ей во внешнеполитической сфере. Во время Холодной войны Европа нуждалась в мощной поддержке США для обеспечения собственной безопасности. Кроме того, болезненный опыт второй мировой войны породил у немцев - даже на эмоциональном уровне - стремление вновь стать полноправными членами мирового сообщества в партнерстве с Соединенными Штатами. У них возникло ощущение общности судеб с другими странами, которое привело к созданию Атлантического альянса, стимулировало европейскую интеграцию и способствовало преодолению тактических разногласий.
Однако с распадом СССР закончилась и эпоха стратегической зависимости Европы от Соединенных Штатов; в Германии же приход к власти нового поколения политиков знаменовал окончание эмоциональной 'привязки' страны к политическому курсу США. Для людей, вступивших во взрослую жизнь в 1960-х гг. или позднее, важнейшим эмоциональным фактором, определившим их политические взгляды, стало участие в кампаниях против войны во Вьетнаме и размещения в Германии ракет средней дальности. В обоих случаях - в 1968 и 1982 гг. - стремление 'отмежеваться' от Соединенных Штатов вылилось в массовые политические демонстрации. Крушение СССР и смена правящей партии в Германии создали необходимые предпосылки для изменения тональности, да и содержания отношений между союзниками. В руководстве Соединенных Штатов, тем временем, произошла аналогичная 'смена поколений', в результате чего центр тяжести политического курса Вашингтона переместился в другие регионы мира, менее волновавшие европейцев.
Вероятно, любой германский канцлер без энтузиазма отнесся бы к перспективе участия страны в иракской войне. Однако только канцлер и министр иностранных дел, принадлежащие к 'поколению 68-го', могли превратить открытую оппозицию Соединенным Штатам в фундамент своего курса, и провести две избирательные кампании под лозунгом глубокого недоверия к основополагающим мотивам Вашингтона. Политики другого поколения вряд ли пошли бы и на демонстративное объединение усилий с Россией и Францией для срыва американских дипломатических демаршей в ООН.
Ошибки, конечно, совершались и по другую сторону Атлантики. Одной из них следует признать провозглашение администрацией Буша новой стратегической доктрины превентивных войн. Саму по себе эту доктрину можно обосновать логически - в свете изменившихся условий, обусловленных появлением новых технологий, распространением оружия массового поражения и терроризмом. Однако одностороннее заявление о радикальном пересмотре стратегической доктрины противоречило традиционной натовской практике.
Впрочем, в конечном счете, противоречие между скоординированными и односторонними действиями носит не технический, а содержательный характер. Если союзники преследуют одни и те же цены, принцип совместных действий вступает в силу чуть ли не автоматически. Однако, если эти цели различаются, система совместного принятия решений превращается в пустую декорацию. Проблема Атлантического альянса заключалась не столько в отказе от принятых процедур, сколько в постепенном ослаблении ощущения общности судеб у его участников.
Похоже, сегодня обе стороны стремятся вернуться к позитивному сотрудничеству. В Америке госсекретарь Кондолиза Райс (Condoleezza Rice) в своем февральском выступлении обозначила готовность консультироваться с союзниками. В Германии формирование правительства Меркель знаменует собой приход к власти третьего послевоенного поколения, менее приверженного эмоциональному 'проамериканизму' 1950-х и 1960-х, но и лишенного накала страстей, свойственного 'поколению 68-го'. Именно таким 'прагматиком', несомненно, является новый министр иностранных дел, представляющий Социал-демократическую партию. Однако особенно ярко эта смена поколений проявляется в личности канцлера.
Меркель, обладающая методичностью ученого, просто не станет делать выбора между Америкой и Европой, или смешивать сентиментальные 'жесты' в сторону России с 'большой стратегией'. Будучи человеком практичным, серьезным и вдумчивым, она постарается, чтобы Германия стала участником системы международных отношений, соответствующей новому миропорядку - не делая 'выбора' между Францией и США, а стараясь наладить отношения с обеими странами.
Администрация Буша проявляет стремление к сотрудничеству. Беспокойство в этой связи, однако, вызывает вероятность, что налаживание такого сотрудничества после периода напряженности может породить чрезмерный энтузиазм, в результате которого в диалоге между двумя странами будут превалировать вопросы текущего порядка. Администрации следует обуздать свою склонность к превращению консультаций в энергичное 'проталкивание' американской точки зрения. Необходимо оставить Германии пространство для маневра, чтобы она могла выработать собственное видение будущего.
Главной задачей, стоящей перед странами атлантического сообщества, является формирование 'обновленного' ощущения общности судеб в эпоху джихада, усиления азиатских держав и роста общемировых проблем, например бедности, эпидемий и энергетической безопасности.
Автор - бывший госсекретарь США, ныне - председатель правления консалтинговой фирмы 'Kissinger Associates'
