В ночь с субботы на воскресенье международная дипломатия вновь начнет играть в 'последнего лишнего': заканчивается срок председательства Великобритании в 'Большой восьмерке', и заглавное место в самом элитном политическом клубе планеты в первый раз перейдет к России. И вот здесь возникает вопрос: смогут ли российские власти доказать, что достойны статуса, который вскоре собираются принять, или Россия как страна-председатель останется в истории 'восьмерки' конфузом и аномалией?
Решение включить Россию в круг держателей 'переходящего председательского вымпела' стало последним шагом к ее полноправному участию в обсуждении важнейших вопросов международных отношений и было чисто политическим жестом. В экономике Россия отставала (и до сих пор отстает) даже от некоторых стран, которые могли бы стать членами, но еще не стали, однако благодаря размеру и значению страны, постоянному месту в Совете Безопасности ООН и наличию ядерного оружия к ней отнеслись по-особому. И, что еще более важно, место в 'восьмерке' было предоставлено ей в качестве награды за десять лет трудных реформ, начатых после свержения коммунизма, и в качестве стимула для поддержания курса, диктуемого либеральными демократическими принципами, на которых, собственно, и была основана сама 'восьмерка'.
Помогло России и то, что западные политики хотели видеть перед сбой более предсказуемое российское государство и охотно согласились с Путиным, когда он демонстрировал им свои демократические устремления. После первой встречи с Путиным в 2002 году президент Буш заявил, что заглянул в его душу и увидел, что этому человеку можно доверять.
С тех пор прошло три года, и уже сейчас ясно, что далеко не все надежды стали явью. Путин не просто поставил реформы на более стабильную основу - он придал им совершенно обратное направление, приняв для страны исключительно авторитарную модель государственного управления, получившую имя 'управляемой демократии'. Причем это гораздо более тонкая трансформация, чем просто возвращение к тоталитарному прошлому России. Вся атрибутика демократической конституции - соревновательные многопартийные выборы, представительная власть и все остальное - осталась в неприкосновенности, но по мере того, как сокращаются возможности для свободного развития России изнутри, она выхолащивается и полностью лишается реального демократического содержания. Масштаб этого явления был явлен миру во всей полноте на прошлой неделе, когда ушел в отставку советник Путина по экономическим вопросам Андрей Илларионов, один из немногих оставшихся в президентском 'ближнем кругу' либералов. Уходя, он заявил, что Россию нельзя больше называть ни свободной, ни демократической страной.
Процесс эрозии демократии наиболее очевидно выразился в восстановлении государственного контроля над общенациональным телевидением. В тех маленьких сегментах сферы массовых коммуникаций, которые Путин может себе позволить не замечать, еще раздаются шумливые отголоски плюрализма, однако везде, куда большинство простых россиян обращается за информацией, позиция стала уже откровенно прокремлевской. Побывав на президентских выборах 2003 года (так в тексте - прим. перев.), наблюдатели от Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе в своем отчете прямо заявили, что кандидатам от оппозиции не было предоставлено право на равные условия освещения выборов. Телеканалы уделили им в разы меньше времени, чем Путину - причем о Путине говорили сплошь положительные вещи. С тех пор в этой сфере все стало еще хуже: власти закрыли последний независимый национальный телеканал и начали увольнять журналистов, 'шагающих не в ногу' с Кремлем.
Поле, на котором еще можно было эффективно сопротивляться политике правящей элиты, еще более сузилось из-за все усиливающихся репрессий в отношении независимого гражданского общества в России. Неправительственные организации, задающие неудобные вопросы, официально объявляются агентами иностранного влияния, а некоторые стали просто объектом психологического и иногда даже физического давления со стороны спецслужб. Согласно закону, только что принятому Думой, все НПО должны быть официально зарегистрированы, а те из них, кого власти признают угрожающими 'национальным интересам', могут быть закрыты. Плохо пришлось даже 'Британскому совету' (British Council).
В старые времена власть приходила в полночь с громким стуком в дверь. При Путине власть приходит среди бела дня с портфелем фальшивых налоговых претензий в руках. Звучит смешно, но результаты от этого не становятся менее плачевными. Михаила Ходорковского, одного из нескольких олигархов, пораженных избирательными судебными ударами Кремля, на восемь лет отправили в трудовую колонию в Сибири в результате налогового процесса, подоплекой которой практически все независимые наблюдатели считают политику. Неделю назад британский суд отказался выдавать России одного из бывших коллег Ходорковского, так как, по мнению суда, запрос на экстрадицию 'имел целью покарать его за его политические взгляды'. Что ж, хотя бы в наших судах люди понимают, что такое понятие, как закон, больше неприменимо к России, и что ее судебная система стала послушным орудием в руках Кремля.
Кое-кому, без сомнения, покажется, что все случившееся - лишь 'ягодки' скандальной приватизации, случившейся в России после распада Советского Союза, но цель путинской кампании по 'ликвидации олигархов как класса' состоит отнюдь не в том, чтобы ошибки прошлого были исправлены, а в том, чтобы вся власть была сосредоточена в центре и чтобы вокруг не осталось ни одного соперника. В результате сформировалась лишь новая олигархия, построенная на экономической власти, никак не отделенной от власти политической - в особенности же на монополизации контроля над энергетическим сектором экономики высшими должностными лицами Кремля.
Цена за то, что международное сообщество закрывает глаза на ускорение российского авторитаризма, весьма высока. Стоило Путину вернуться с саммита 'Большой восьмерки' в Глениглсе и громогласно заявить, что ни один ее лидер даже не поднял вопрос о 'деле Ходорковского', как российская прокуратура тут же начала уголовное расследование финансовых операций Михаила Касьянова, бывшего премьер-министра и наиболее вероятного кандидата на представительство от либеральной оппозиции на выборах 2008 года.
Россия так и будет продолжать закрываться от нас дальше, если Европа и Соединенные Штаты не выступят единым фронтом и не заставят Путина вспомнить о своих обязательствах перед мировым сообществом. Президент России очень тонко играет на разобщение Запада. Его стратегический козырь для продвижения внешнеполитических интересов - поставки энергоносителей. Кое-кто, например, бывшее правительство Германии, сам пристроился в хвост российской политики, а другие просто сидят и думают, что им Россию уж в любом случае не остановить.
Когда-то 'Большая семерка' стала 'восьмеркой', потому что желала поддержать демократическую Россию. В нынешнем году, когда Россия станет ее страной-председателем, западным лидерам представится идеальная возможность вспомнить об этом самим и напомнить президенту Путину, что пока он свою часть договора не выполнил.
Дэвид Кларк - бывший советник правительства Лейбористской партии Великобритании и председатель фонда 'Russia Foundation'.
