Thursday, January 5, 2006; Page A14
Репутация "стратегического товара" закрепилась за нефтью еще в 70-е годы 20-го века, когда картель поставщиков этого товара шантажировал страны Запада. С тех пор развитие технологий разведки и добычи нефти многократно увеличило число ее поставщиков и затруднило ее использование в качестве политического оружия. Сегодня такое государство, как Венесуэла, уже не может ударить по экономикам западных стран, бесконтрольно повышая цены, потому что уровень цен задается мировым рынком.
Она не может нанести ущерб стране-потребителю вроде Соединенных Штатов тем, что перестанет отгружать нефть, потому что в этом случае США просто будут покупать нефть в другом месте. Конечно, нефть в некотором смысле остается стратегическим активом; властям не стоит расслабляться, ведь нефтепроводы, нефтяные танкеры и нефтеперерабатывающие заводы могут подвергаться военным или террористическим ударам. Однако источников нефти теперь уже настолько много, что риск для стран-потребителей уже стал существенно ниже.
Нынешняя конфронтация между Россией и Украиной - очередная демонстрация того, насколько сегодняшний рынок газа напоминает рынок нефти в 70-е годы. Большая часть газа транспортируется по трубопроводам; к тому же, если страна-поставщик решит снизить объемы поставок, то может оказаться так, что у потребителей на другом конце трубы не останется альтернативного источника топлива. То есть для определенного сорта поставщиков создается возможность запугивать покупателей, в том числе и из политических соображений. Вот так Россия, стремясь наказать демократическое прозападное правительство Украины, потребовала от этой страны либо платить за газ вчетверо больше, чем раньше, либо остаться без топлива посреди зимы.
Как показывает история с Украиной, продавец далеко не всегда может диктовать свои условия. На угрозу России украинцы ответили тем, что начали отбирать для себя газ, предназначенный для потребителей в странах Европейского Союза. В результате потребители разволновались настолько, что Россия испугалась, что потеряет репутацию надежного поставщика, и быстро восстановила газовый поток, идущий через Украину. Однако здесь также важно понять, что в будущем потребители вряд ли добьются многого, если мы сегодня позволим рынку природного газа стать таким же, каким был рынок нефти в 70-е годы.
Пока что Россия беспокоится о своей репутации надежного поставщика, потому что строит и планирует строить новые газопроводы, которые соединят ее газовые месторождения как с Европой, так и с Азией. Поэтому пока под планами России не подпишутся потребители, угроза того, что они могут начать искать другие источники газа, вполне реальна. Однако, стоит им согласиться с планами строительства российских газопроводов и спланировать потребление энергоносителей с расчетом на них, потребители могут тут же потерять все рычаги влияния, поскольку инстинктивному стремлению России использовать газ в качестве политического оружия им будет фактически нечего противопоставить. Уже сегодня Германия импортирует из России две пятых своего газа, а после того, как будет построен новый газопровод по дну Балтийского моря, эта доля наверняка резко повысится.
В России сосредоточено более четверти мировых доказанных запасов природного газа, а в результате дополнительных разведочных работ доля России может возрасти до 30 процентов и более. От того, что Россия - это Саудовская Аравия на газовом рынке, никуда не уйти, это факт. Второй по величине игрок в этой сфере - Иран, тоже не самый лучший выбор.
Странам-потребителям следовало бы всерьез задуматься о том, чем разбавить власть России над ценами на газ. Это можно сделать как с помощью строительства новых газопроводов, через которые пойдут поставки с других маршрутов, так и - и это более перспективный способ - с помощью танкеров, могущих доставлять газ в сжиженной форме. Крупные объемы торговли газом в сжиженной форме смогли бы сделать газ очень похожим на нефть. Ту "хорошую" нефть, какая она есть сейчас, а не ту "плохую", какой она была тридцать лет назад.
