Кремль не только собирает в своих руках все больше власти, но и готов использовать энергетические активы в политических играх. Это слишком хорошо напоминает о советских годах и не может не беспокоить. Каким будет следующий ход Путина?
Ленин говорил, что коммунизм - это 'Советская власть плюс электрификация всей страны'. Похоже, Владимир Путин придерживается таких же взглядов. С поправкой на нынешние реалии старый ленинский лозунг звучал бы как 'кремлевская власть плюс контроль над нефтью и газом всей страны'.
В начале года Европа уже испытала на себе, что это такое, когда Кремль начинает играть своей властью. 'Газпром', крупнейшая газовая компания мира, снизил давление в трубопроводах, по которым газ через территорию Украины идет в Западную Европу. Может быть, Россия и имела законное право решить, что ей хватит за свой счет поддерживать экономики Украины и других стран бывшего советского блока. Вопросы вызвало не это. Вопросы относительно надежности 'Газпрома' как компании, поставляющей в Европу все больше газа (а по мере истощения месторождений Северного моря все больше этого газа приходит и в Великобританию), вызвало то, как он действовал - либо повышение цен в пять раз, либо останетесь без газа, третьего не дано.
С какой точки зрения ни посмотри, это были не просто действия крупной газовой компании, которая ставит перед собой цель заработать как можно больше денег - это были действия Кремля, который ставит перед собой цель размять политические мускулы. Может, это был и не совсем тот же случай, что у Хрущева с его ядерными ракетами на Кубе, но в любом случае - знакомый прием из того же репертуара политических хулиганов.
Причем удивляться этому вряд ли было бы правильно. 'Газпром', в середине девяностых годов наполовину приватизированный высшим звеном руководства бывшего советского министерства газа, достаточно хорошо освоил 'большевистский' стиль ведения деловых переговоров. При президенте Борисе Ельцине его бывший начальник Виктор Черномырдин был назначен премьер-министром и использовал деньги 'Газпрома' для финансирования политической партии, названной 'Nash Dom-Rossia' - и тут же получившей прозвище "Nash Dom-Gazprom."
В последние годы 'Газпром' по просьбе Кремля неоднократно перекрывал поставки газа в Грузию, причем, чтобы не платить за транзит топлива по территории Кавказа, построил дорогой и экологически небезопасный газопровод по дну Черного моря. Теперь, чтобы не платить за транзит Польше и странам Балтии, он планирует построить другой такой же газопровод длиной 1200 километров - по дну Балтийского моря.
Когда президент Путин уговорил Герхарда Шредера (Gerhard Schrоеder) принять высокооплачиваемую и престижную работу - стать председателем наблюдательного совета оператора этого газопровода - многих наверняка посетили черные воспоминания о не столь давно прошедших временах. Соглашение о его строительстве быстро окрестили 'Пактом Путина-Шредера', найдя для этого документа не самую красивую историческую аналогию с подписанным в 1939 году Пактом Молотова-Риббентропа, в соответствии с секретными положениями которого была разделена Польша, а Советский Союз вновь получил возможность оккупировать страны Балтии.
Достаточно многое о российской энергетической политике - возможно, даже больше, чем Кремль того хотел бы - открылось и в результате компромисса, которым закончился долго назревавший украинский 'кризис'. Украина согласилась платить за российский газ высокую 'европейскую' цену, однако 'Газпром' подсластил ей пилюлю, предложив ей также покупать - по заметно более низким ценам - и газ из стран Центральной Азии, причем покупать его у непрозрачной компании, большую часть которой контролирует сам 'Газпром', а остальное - вообще неизвестно кто.
То есть своего компромисса 'Газпром' и Украина достигли за счет стран Центральной Азии, которые могут доставлять свой газ в Западную Европу только через российские газопроводы. Так что русские больше не субсидируют Украину - теперь этим занимаются туркмены и казахи. Благодаря тому, что в России у 'Газпрома' полная монополия, ему удалось снизить окончательную цену, по которой газ покупают на Украине, до 95 долларов за тысячу кубометров, что, конечно, почти вдвое выше того, что та же Украина платила раньше, но существенно выше тех 230 долларов, что она платит за российское топливо сейчас.
Эти низкие цены - своего рода 'скрытые издержки', входящие в 'стоимость' политической поддержки, которую Москва оказывает авторитарным режимам центрально-азиатских государств. Платят они и за то, что Россия дает работу на своих стройках, фермах и заводах миллионам 'гастарбайтеров' - в основном узбекам. Те посылают домой деньги, которые не дают их семьям умереть с голоду и помогают оставаться у власти таким диктаторам, как лидер Узбекистана Ислам Каримов и Туркменистана Сапармурат Ниязов.
На взаимозависимостях такого рода зиждилось в свое время благополучие всей советской экономики - правда, собственно об экономической эффективности тогда предпочитали не задумываться. И Путин сделал то, что сделал - зубами вырвал для Кремля контроль над ключевыми нефтяными активами и уже с новыми силами, с позициями, подкрепленными запасами энергоносителей, пошел на концентрацию в руках Кремля политической власти.
Для демократического развития России - если, конечно, российский народ хочет именно этого, а не чего-то другого - такие шаги не сулят ничего хорошего, однако от этого сумасшедшая популярность Путина внутри страны не пострадала. Россия сама традиционно уважала 'сильную руку' в Кремле и любила, чтобы ее уважали - а еще лучше боялись - за границей. При Путине Дума и другие демократические институты потеряли контроль над финансовыми потоками; крупным компаниям, как иностранным, так и российским, для осуществления инвестиционных проектов, необходимо позволение Кремля. В особенности это касается отраслей, связанных с добычей природных ресурсов.
У Бориса Ельцина было немало недостатков, однако при нем в России произошло возрождение институтов гражданского общества и сознания, характерного для такого общества. Теперь же, хотя эти зеленые ростки уже снова покрыты глубоким снегом, обитатели Кремля все еще действуют так, будто они окружены врагами, даже несмотря на то, что опросы общественного мнения показывают, что большинство людей - по крайней мере, в настоящее время, пока благодаря высоким ценам на энергоносители в стране продолжается экономический рост и вовремя выплачиваются пенсии - с радостью согласны оставить им все политическое поле.
Примерно так же, похоже, смотрят на вещи и иностранные инвесторы. В прошлом году центр внимания московской фондовой биржи прочно обосновался в 'Газпроме', акции которого за год поднялись в цене практически в три раза, и это при том, что российский рынок акций вообще быстро рос благодаря хорошей нефтяной конъюнктуре. В конце года Путин принял решение снять 20-процентное ограничение на покупку акций 'Газпрома' иностранцами, в результате бум чего продолжился и в новом году.
Снятие ограничений было ловким ходом. Дело в том, что оно стало возможным лишь тогда, когда Путин увеличил пакет государства в компании до 51 процента, 'демонстративно контрольной' величины. Теперь иностранным инвесторам, конечно, позволят купить столько акций из оставшихся, сколько им захочется, потому что эти деньги нужны 'Газпрому' для насущно необходимых инвестиционных проектов. И они вкладывают свои деньги, хотя знают, что Кремль крепко держит руку на 'газовом пульсе' - просто пока что перспективы роста и высоких прибылей, в том числе и прибылей от торговли с Украиной, в их глазах перевешивают политический риск.
Но и сегодня роман инвесторов с 'Газпромом' - как и в любом повторном браке - может оказаться триумфом веры над разумом. 'Газпром' - это бюрократический монстр, в нем работает более 330 тысяч человек, многие из которых остались там только потому, что когда-то работали в советском газовом министерстве. Несмотря на все антикоррупционные меры, о способностях этой компании транжирить деньги уже ходят легенды, а для российского государства это по-прежнему главная дойная корова: 'Газпром' дает 20 процентов налоговых поступлений в бюджет и продает газ в России по заниженным ценам.
До начала ажиотажного спроса на акции "Газпрома" в прошлом году их цена была такой низкой, потому что доходы компании были невысокими, а существующие газовые запасы сокращались после десятилетий форсированной добычи и недостаточных инвестиций. В течение следующих десяти лет концерну понадобится до 100 млрд. долларов для разработки масштабных новых морских проектов, включая Штокмановское месторождение в Баренцевом море, месторождения на Сахалине и у его берегов, а также на севере, в Арктике и в Восточной Сибири.
Однако за последние два года "Газпром" сильно изменился, причем высокие цены на энергоносители были лишь одной из причин. Теперь это уже не "просто" крупнейшая газовая компания в мире с запасами в размере 114 млрд. баррелей условного топлива. В прошлом году Кремль санкционировал покупку "Газпромом" "Сибнефти", пятой по величине нефтяной компании страны, у Романа Абрамовича за 13 млрд. долларов. Так что теперь это уже нефтегазовая компания, стремящаяся стать российским вариантом Exxon или ВР.
Вопрос в том, сможет ли Кремль после реорганизации "Газпрома" и "Роснефти" в крупные государственные энергетические корпорации найти в себе управленческие и другие качества, чтобы руководить ими также эффективно, как это делают частные компании, работающие на прибыль, и не довести их до плачевного состояния их бюрократических советских аналогов.
Андрей Илларионов, бывший советник Путина по экономическим вопросам, известный своей прямотой, опасается, что произойдет как раз последнее. Год назад он уже предупреждал о "чудовищной некомпетентности" тех, кто стоял за фактической конфискацией нефтяной компании "Юганскнефтегаз" у олигарха Михаила Ходорковского, якобы в счет погашения налоговой задолженности. В прошлом месяце Илларионов подал в отставку в знак протеста против того, что такие люди становятся во главе крупных государственных корпораций.
Путин с прохладцей относится к иностранным инвесторам, особенно сейчас, когда цены на энергоносители достигают рекордных отметок. Его уверенность подкрепляется неспособностью международных деловых кругов (не говоря уже о "Большой восьмерке", в которой Путин сейчас председательствует) выступить с эффективным протестом против экспроприации "Юганскнефтегаза". Ряд личных дипломатических встреч, которые Путин провел в Азии в последние несколько месяцев, отражают уверенность Кремля в возможности выиграть от конкуренции за российские ресурсы между Китаем и Индией.
Возродившееся доверие укрепляют безупречные показатели российского фондового рынка. Ирония ситуации в том, что котировки начали расти через несколько дней после того, как 1,5 года назад Михаил Ходорковский, некогда самый богатый человек страны, был приговорен к девяти годам тюремного заключения. "Рынки ненавидят неизвестность, - поясняет Эл Брич (Al Breach), ведущий аналитик одной московской компании. - После прочтения приговора неизвестность рассеялась, и рынок пошел вверх на высоких ценах на нефть, рекордных запасах, быстрых темпах роста и увеличивающихся доходах". Кремль, вероятно, счел это еще одним доказательством утверждения Ленина о том, что "капиталисты сами продадут нам веревку, на которой мы их повесим".
Сейчас уже не верится, что всего год назад нам казалось, что Путин выбит из колеи "Оранжевой революцией" на Украине, протестами пенсионеров на родине и появлением потенциального соперника в лице бывшего премьера Михаила Касьянова. С тех пор от пенсионеров тихонько откупились, авторитет Касьянова подорвали обвинениями в коррупции, а Украину заставили согласиться на повышение цены на газ, что нанесло серьезный удар ее тяжелой промышленности, традиционно потребляющей много топлива, и обострило политическую обстановку в стране. Трудно представить более эффективный способ осложнить жизнь президенту Виктору Ющенко за несколько месяцев до взрывоопасных парламентских выборов.
Впрочем, пока неясно, окажется ли решение Кремля продемонстрировать свой имидж рассерженного медведя ближайшим соседям мудрым в долгосрочной перспективе, ведь политика добрососедства могла бы, пожалуй, принести большую безопасность и экономическую пользу обеим сторонам.
К тому же за тактической маневренностью Путина скрываются более глубокие проблемы. Среди них - нестабильность на Кавказе, распространившаяся за пределы Чечни, чрезвычайно тревожная, но по большому счету игнорируемая пандемия СПИДа и ухудшение демографической ситуации. Частично это долгосрочные, непрямые последствия страшных встрясок и "кровопускания" советских лет, о которых подконтрольные государству СМИ предпочитают молчать. Еще одной системной проблемой является коррупция: исследования показывают, что после того, как Кремль оборвал движение к большей прозрачности и правлению закона, организовав кампанию против Ходорковского, коррупция в стране резко возросла.
Поскольку по Конституции Путин не может баллотироваться на третий срок, он сейчас озабочен проблемой выбора преемника. Контроль Кремля над "Газпромом" и "Роснефтью" и их огромными денежными потоками повысил ставки в этой игре. Нынешние хозяева Кремля хотят передать власть в 2008 г. абсолютно лояльному человеку, чтобы обеспечить не только себе преемственность, но и спокойствие, с которым можно будет пожинать плоды пребывания у власти.
Для окружения Путина идеальным решением было бы обойти Конституцию и оставить его у власти. Один из альтернативных выходов - усилить "Газпром", поставить Путина во главе и позволить ему продолжать управлять Россией из тени. Недавние события наводят на мысль, что именно к этому все и идет. Впрочем, два года - большой срок для политики, особенно в стране, где предсказанию с трудом поддается даже прошлое.
Э. Робинсон - бывший корреспондент Financial Times в Москве. На www.oilbarrel.com он пишет статьи по вопросам, связанным с энергетической отраслью России и стран Центральной Азии
