В 2005 г. приобрели материальную форму угрозы, связанные со становлением мира-корпорации. С одной стороны, резко увеличилось число жертв природных катастроф (их было 112000, а общие убытки оцениваются в 225 млрд. долларов), из-за чрезвычайно быстрого экономического роста в странах Азии все чаще стало нарушаться экономическое и финансовое равновесие (экологические бунты в Китае, напряженность вокруг цен на энергоносители, растущий дисбаланс в мировом движении капиталов). С другой стороны, глобализация привела к обострению чувства индивидуальности, принадлежности к той или иной группе, группы начали выдвигать свои требования.
Яркие примеры тому - распространение боевиков из Ливана в Ираке и теракты в Лондоне, ядерный шантаж, который ведут Иран и Северная Корея, возрождение революционных антидемократических и антикапиталистических движений, идущих под знаменем антиглобалистов и венесуэльского президента Уго Чавеса. 2006 г. начинается под знаком все более стремительного и радикального расшатывания основ мирового порядка, и первой жертвой этих потрясений должны стать западные демократические режимы.
2 января резко обострилась газовая война, начавшаяся сразу после 'оранжевой революции' на Украине. Газпром в одностороннем порядке прекратил подачу газа в Киев, что сразу же привело к 25-50% сокращению поставок жидкого топлива в Европу. Через три недели внезапный подрыв газопровода привел к полной остановке газоснабжения Армении и Грузии. В эпоху холодной войны СССР мог обеспечивать сплоченность своей империи и даже грозить Европе, опираясь на веру в коммунистическую идеологию и ядерное устрашение. В XXI в. возрожденный Владимиром Путиным русский империализм основывается на угрозе распространения ядерного оружия и энергетическом сдерживании. Россия реализует эту концепцию, стремясь установить монополию Газпрома на добычу газа на территории бывшей империи.
Эта стратегия захвата Европы в энергетическое кольцо вызывает законные опасения. Несмотря на то, что Россия не стала еще по-настоящему надежным партнером, в энергетическом плане зависимость Европы налицо, ведь у нее нет запасного решения. И вот первые результаты - Украина погрузилась в глубокий политический кризис, о чем свидетельствует вотум недоверия, объявленный парламентом 10 января правительству Юрия Еханурова, а также ослабление позиций президента Виктора Ющенко. К тому же у энергетических шантажистов есть свои последователи - в Венесуэле, Боливии и, конечно же, в Иране.
9 января Иран объявил о снятии печатей с центров по ядерным исследованиям и вновь повторил угрозу значительно сократить экспорт нефти в случае передачи досье в Совет Безопасности ООН, а также призвал к уничтожению Израиля. И здесь можно сделать два вывода. Во-первых, с 1979 г. у исламистского режима не убавилось ни революционных сил, ни антизападного экстремизма. И, во-вторых, являясь вторым по значимости производителем нефти среди стран ОПЕК и осознавая, что миру грозит третий нефтяной кризис, Иран решил обезопасить завоевания своей революции дважды: концепция энергетического сдерживания позволяет оправдать ядерную гонку вооружений, которая должна обезопасить страну от американского вмешательства.
25 января выборы в палестинский парламент превратились в референдум в поддержку движения Хамас. Здесь соединились три ряда причин: кризис доверия правительству Палестинской автономии и партии Фатх; обострение экономического и социального кризиса; провал процесса мирного урегулирования, начало которому было положено в Осло. Этот процесс превратился в одностороннее навязывание мира, при котором палестинцы были еще больше унижены. Борьба с терроризмом обернулась разжиганием ненависти. Это касается таких мер, как точечные удары по экстремистам и возведение стены на палестино-израильской границе.
Этот новый подъем радикального исламизма во многих государствах арабо-мусульманском мире - начиная с Северной Африки и заканчивая Ираком, Египтом и монархиями Персидского залива - грозит не только гражданской войной в Палестине и распространением насилия, он еще и свидетельствует о провале односторонней стратегии, проводимой США с 2001 г. А еще здесь особенно ярко проявилась вся неоднозначность демократизации, которая вполне может сопровождаться радикализацией. И как бы того ни хотелось благонамеренным западным странам, здесь не приходится выбирать между свободными выборами и экстремизмом, правительством и террором, современностью и исламом: прямые честные выборы могут проходить под знаком отказа от свободы, террор может стать основным принципом правительства, ислам вполне может не захотеть модернизироваться, а наоборот, будет пытаться подчинить себе современность.
27 января индийская компания Mittal официально объявила о намерении приобрести металлургическую компанию Arcelor. Речь идет о слиянии двух крупнейших в мире металлургических холдингов с целью установить контроль над 10% рынка стали. Этот пример говорит о скорости экономической интеграции и об изменении соотношения сил между Севером и Югом в рамках мирового капитализма. Мечты плановой экономики и альтернативных теоретиков развития в 1960-70-х гг. осуществляет теперь глобализированный капитализм.
Из этой череды кризисов и потрясений можно сделать пять основных выводов:
1. Глобализацию нельзя назвать универсальным и однозначным явлением, в ней есть своя диалектика. Мир еще далек от единообразия, одновременно происходит его поляризация и сужение, обостряется чувство национальной идентичности, различные общественные модели отходят друг от друга все дальше, несмотря на ускоряющееся взаимопроникновение экономических систем.
2. США должны сделать выводы из последствий стратегических ошибок, выйти из тупика неоконсерваторской идеологии, осознав цену единства демократических режимов и придав борьбе с терроризмом политическое измерение. Это означает оказание поддержки либеральным силам арабо-мусульманского мира, которые станут действенным противоядием от исламского экстремизма.
3. Охрана окружающей среды и геополитические угрозы требуют скорейшего пересмотра западной энергетической стратегии, в центре которой должны быть меры по сокращению зависимости. В этой стратегии должны будут сочетаться диверсификация поставщиков энергоресурсов, развитие ядерной энергетики и альтернативных источников, экономия электроэнергии и ведение исследовательских разработок.
4. Экономический патриотизм под знаменем протекционизма в который раз доказал свою неэффективность. Он будто несчастная линия Мажино, пытающаяся устоять под напором глобализации. Но единственный способ обезопасить себя на долгосрочный период - это постоянная работа над повышением конкурентоспособности своей территории и своих предприятий в системе мировой конкуренции.
5. Никогда еще не существовало столь яркого контраста между стремлением создать сильную Европу и недостойным, жалким зрелищем, которое представляют собой склоки в ЕС по поводу сокращения НДС. Это символ европейского разложения, одну из первых ролей в котором сыграла Франция под руководством Ширака.
