Вашингтон, 1 февраля 2006 года. Не ежегодная пресс-конференция Путина больше всего сказала о ситуации неопределенности, царящей сегодня в России, хотя она длилась 3 часа 26 минут. Об этом сказали два других новостных сообщения, которые не удостоились заголовков крупным шрифтом.
Первое сообщение было о том, что, когда в российской милиции в наши дни пытают подозреваемых, милиционеры подсоединяют электрические провода к мочкам ушей жертвы, включают ток и называют это "звонок Путину". Нам это известно, потому что такое случилось с бывшим сотрудником дорожной полиции 29-летним Алексеем Михеевым, который парализован ниже пояса после того, как выпрыгнул из окна, чтобы спастись от пыток. Он подписал признание в убийстве молодой девушки, которую он подвозил - девушки, которая через 5 суток после своего исчезновения обнаружилась живой и здоровой. Сейчас правосудие в определенном смысле свершено, причем не столько российскими властями, сколько Европейским судом по правам человека, который на этой неделе постановил выплатить ему компенсацию в размере 300000 долл. США.
Вторая статья была о том, что российское телевидение начало показ 10-серийного фильма "В круге первом" по мотивам романа Александра Солженицына о сталинском ГУЛАГе для интеллектуалов, специальных исправительно-трудовых колониях для ученых, работающих над проектами в области национальной безопасности. Сам Солженицын плакал, когда впервые смотрел этот фильм, настолько мучительно ему было вспоминать об ужасной действительности сталинского Советского Союза.
Итак, с одной стороны, Россия - место, где национальный кошмар ГУЛАГа в том виде, как он видится глазами заключенного диссидента и одного из величайших романистов 20-го века, теперь показывают по телевидению ошеломленной новой аудитории россиян, для которых все это является давней легендой и историей. Но с другой стороны, это также и место, где милиция, пытая подозреваемых, отпускает шуточки в адрес своего законно избранного президента.
В России после краха советской системы, как правило, все так и происходит. Если смотреть на нее с одной точки зрения, стакан наполовину полон, поскольку страна уходит от многовекового авторитарного правления комиссаров и царей и проводит выборы, пытается построить рыночную экономику и обеспечить процветание своим долгое время страдавшим людям. Эта такая Россия, которая делает фильмы по романам Солженицына.
Если смотреть с другой точки зрения, это место, где обладающий никем не оспариваемой властью ветеран КГБ (прежней тайной полиции) правит из Кремля, где свободный рынок существует только по прихоти кремлевского правителя, где магнаты могут быть брошены в тюрьму и лишены состояния, где иностранным клиентам посреди зимы могут перекрывать поставки природного газа и где "звонок Путину" не означает установление телефонного контакта с президентом страны. А может, все-таки означает.
Пресс-конференция Путина пролила некоторый свет на эту смущающую, противоречивую картину сегодняшней России, страны, которая в июне этого года должна принимать в Санкт-Петербурге саммит Большой Восьмерки (G-8).
"По моему глубокому убеждению, на постсоветском пространстве в условиях развивающейся экономики, укрепляющейся государственности, в условиях окончательного формирования принципов федерализма нам нужна твердая президентская власть", - сказал Путин, дав затем понять, что России все еще далеко до парламентской демократии.
"Мы до сих пор пока не сформировали устойчивых общенациональных политических партий! Как же в этих условиях можно говорить о партийном Правительстве? Это было бы безответственно. В будущем - все возможно, но это, на мой взгляд, должно быть предметом для рассмотрения будущих поколений".
Приоритеты Путина были очевидными. Он хотел поставить экономику на прочную основу, используя неожиданные прибыли от высоких цен на энергоносители, чтобы сократить налоги и уменьшить инфляцию, а также выплатить (внешний) долг. Долг России международным заимодателям уже сокращен с 80 до 30% валового внутреннего продукта (ВВП). И он хотел, чтобы Россия стала полноправным членом глобальной экономической системы, но только на условиях России.
Два крупных энергетических образования, "Газпром" и "Роснефть", останутся под контролем государства, но 10 следующих по величине компаний будут и дальше частными, пообещал он. И он, совершенно очевидно, рассчитывал, что саммит нынешнего года совпадет с вступлением России во Всемирную торговую организацию (ВТО), хотя переговоры на эту тему с Соединенными Штатами продолжаются, в первую очередь по вопросу доступа на российский рынок иностранных банков.
"Для нас это неприемлемо, поскольку это не дает возможности контролировать денежные потоки в Российской Федерации", - сказал Путин.
После вступления России в G-8 он также послал сигнал, что ожидает особого отношения к России в этом клубе как к самому бедному его члену, что, по словам российского президента, является преимуществом.
"Мы как страна с такой развивающейся экономикой и социальной сферой лучше, чем кто-либо другой, может быть, в 'восьмерке', понимаем проблемы развивающихся стран, - сказал Путин. - Никто не хочет, чтобы 'восьмерка' превратилась в сборище 'жирных котов', потому что разница, дисбаланс в мире нарастают".
Прежде всего, Путин хотел возвратить России уважаемое место в мире. Его постоянный фокус на G-8 и очевидная символическая важность для него приема в нынешнем году саммита G-8 в его родном городе Санкт-Петербурге выдавали его нервозность в связи со слабой возможностью, что другие члены G-8 вдруг решат бойкотировать встречу, если сочтут, что Путин запугивает Украину и Грузию или становится тормозом, скажем, в деле обуздания ядерных амбиций Ирана.
Соединенным Штатам и Западу в целом, Путин, возможно, понадобится для дипломатической поддержки в ООН и в других органах, но Путину, как совершенно очевидно, нужен его саммит G-8.
"Я знаю настроение лидеров 'восьмерки'. Никто не против, все за подключение России к этому клубу и к активному участию России в этом клубе, - заверял он. - Так что все, кто говорит об этом, о том, что там место - не место, - пускай дальше говорят. Это их работа. Собака лает - караван идет".
Итак, Путин послал миру сообщение, что ему лучше бы принимать Россию такой, какой она есть. Если национальные интересы России требуют государственного контроля над крупными энергетическими компаниями, или запрещения работы в стране иностранных банков, или откладывания на долгие годы парламентской демократии, пусть будет так.
Миру лучше бы привыкнуть к этому сообщению Путина, довольно отличающемуся от того, которое посылают бесчеловечные менты, присоединяющие электроды к ушам жертвы. Но путинская Россия сегодня, когда ГУЛАГ можно увидеть разве что на телеэкране, все-таки является более хорошим местом, чем была прежде, когда сажала за решетку миллионы и запугивала еще больше миллионов своих граждан.
