На прошлой неделе министр торговли и промышленности Великобритании Алан Джонсон (Alan Johnson) подверг нападкам то, что он называет протекционизмом. Он говорил не о торговых барьерах. Речь шла о политической оппозиции в Париже и Люксембурге по поводу предложения компании Mittal Steel, сделанного европейскому сталепроизводителю Arcelor.
Менее чем через сутки распространились слухи о планах "Газпрома" выступить с коммерческим предложением о покупке главного в Великобритании поставщика газа - компании Centrica. Ведомство господина Джонсона заверило общественность, что такое предложение будет подвергнуто тщательной проверке. Иностранным читателям, незнакомым с изящным языком британского государственного аппарата, следует знать, что тщательная проверка - это очень скрупулезный процесс, который может длиться до тех пор, пока не растает сибирская вечная мерзлота.
Разные страны по-разному относятся к иностранным инвестициям. Франция, по словам Джонсона, занимает протекционистские позиции, а в Новой Зеландии продается почти все - и многое уже продано. Великобритания в ряду других стран является едва ли не самой открытой для иностранных инвестиций. Автопроизводителя Rolls-Royce купили немцы, фирму-изготовителя шотландского виски Glenmorangie - французы, универмаг Harrods приобрел египтянин, а футбольный клуб Manchester United оказался в руках американца. Соединенные Штаты также открыты для инвестиционных предложений. Фирма Brooks Bros стала итальянской, автомобильная компания Jeep принадлежит немцам, а производитель мороженого Ben&Jerry стал англо-голландской собственностью. Но везде существует какая-то пограничная черта. Китайцы со своим предложением о покупке Unocal перешли ее. Точно таким же пересечением красной черты будет российское предложение по British Gas.
Доводы стратегического характера в пользу внутреннего владения объектами национальной инфраструктуры неосновательны. Сможет ли правительство Франции разрешить дипломатический конфликт, если прикажет дочерней компании Electricitе de France под названием London Electricity, расположенной в Лондоне, отключить электроснабжение от резиденции британского премьера на Даунинг-Стрит 10? Сама идея такого распоряжения немыслима, а приказ подобного рода не приведет ни к какому эффекту. Люди, щелкающие тумблерами, сидят в Лондоне, а не в Париже.
Такой рычаг воздействия на британское электроснабжение, как французский контроль над английскими компаниями, не имеет особого эффекта, поскольку поставками электричества через Ла-Манш большого воздействия не окажешь. Когда русские прекратили подачу газа в Украину, они довольно опасным образом пытались использовать международную торговлю в целях оказания политического давления. Но право собственности не производит аналогичного эффекта. В прошлых войнах активы противника легко и быстро подвергались экспроприации.
Однако существуют вполне законные основания для общественной и политической обеспокоенности по поводу того, где находится собственность и кто ее контролирует. Болельщики "Манчестер Юнайтед" считают, что клуб принадлежит им, а не американцу Малькольму Глейзеру (Malcolm Glazer). И они правы. Традиционно известные компании принадлежат не только своим акционерам, но и своим клиентам. Лондонские покупатели, отворачивающиеся от магазинов Harrods и идущие в торговые центры Harvey Nichols или Selfridges, отказываются от чего-то важного для себя.
Трудно быть уверенным в компетентности и честности людей, руководящих открытыми акционерными компаниями. Еще меньше такой уверенности возникает, если это граждане стран, где нормы компетентности и честности находятся на низком уровне, и где деньги, на которые приобретен контроль за такими компаниями, имеют сомнительное происхождение. Может быть, болельщикам "Челси" и все равно, откуда пришло то богатство, которое вознесло их клуб на вершину успеха. Но правительству страны, которая ценит открытость и прозрачность, не должно быть все равно. Как и другие рынки, рынок корпоративного управления наилучшим образом работает тогда, когда его должным образом контролируют.
Главная причина, по которой тщательную, порой безжалостную проверку поглощений наших компаний иностранными следует называть разумным, а не протекционистским шагом, состоит в том, что главные события происходят в штаб-квартирах компаний. В любой организации к власти приходят самые способные люди. Штаб-квартира - это то место, откуда оказывается политическое влияние, и на которое оказывается такое влияние. Современный бизнес носит интернациональный характер, однако те компании, что в нем участвуют, сохраняют свою национальную принадлежность.
Мнения господина Джонсона носят противоречивый характер. Он защищал интересы британских компаний. В этом и состоит задача британского министра, точно так же, как и его коллег из Франции и Люксембурга, которые защищают интересы своих компаний. Однако в его заступничестве присутствует один любопытный аспект. Компания Mittal Steel в Великобритании не зарегистрирована, и на британской территории у нее мало интересов. Однако говорят, что ее руководитель живет в самом дорогом доме Лондона и имеет тесные связи в британском правительстве. Когда раздаются заявления о добродетелях свободного рынка, они обычно имеют под собой политическую подоплеку.
