Вашингтон - В сентябре 1989 года Борис Ельцин - хмурый, раскрасневшийся и как обычно слегка подвыпивший - посетил Белый Дом. Тогда Ельцин был самым серьезным соперником советского президента Михаила Горбачева, однако на Вашингтон он должного впечатления не произвел. Американский президент Джордж Буш-старший хранил верность своему союзнику Горбачеву. Советник по вопросам национальной безопасности Брент Скоукрофт (Brent Scowcroft) увидел в Ельцине легкомысленного, но вместе с тем опасного клоуна. С другой стороны, было ясно, что этот человек набирает силу, и Белый Дом не хотел дразнить его. Поэтому была выработана особая формула Это должен быть визит Ельцина к Скоукрофту. А Буш заскочит к ним на минутку, как будто случайно. Таким образом, честь Горбачева не была бы задета, и Ельцин оказался бы не в обиде.
План был великолепен, но у него обнаружился один недостаток: он не понравился Ельцину. Когда тот появился в Белом Доме, он заявил одному из членов команды Скоукрофта, что если президент не собирается с ним встречаться, ему незачем туда входить. Сотрудница аппарата сказала ему, что, по ее мнению, если он не заинтересован во встрече со Скоукрофтом, то может уехать. Ельцин на минуту задумался - и уступил. Кондолиза Райс (Condoleezza Rice), отвечавшая тогда в Совете национальной безопасности за отношения с Россией, сопроводила его в кабинет начальника со скрытой победоносной улыбкой.
Райс думала, что правильной реакцией на приход к власти Путина после Ельцина будет вздох облегчения. Она понимает подобных Путину людей: рассудительных, расчетливых и осторожных. Отношения нынешнего Госсекретаря США, да и всей американской администрации с Путиным напоминают сегодня русские горки с их резкими взлетами и падениями. Иногда они улучшаются, как после террористических атак на Манхэттене и в Вашингтоне; иногда охлаждаются, как во время дипломатических маневров накануне войны в Ираке. Тем не менее, похоже, что Райс чувствует себя с Путиным довольно комфортно.
Когда на прошлой неделе Райс спросили, не считает ли она, что Россия возвращается к стереотипам холодной войны, приглашая делегацию ХАМАС в Москву, она даже посмеялась над такой мыслью. Госсекретарь заявила, что хорошо знает Россию и все еще помнит холодную войну - и что между тем временем и сегодняшним днем есть большая разница.
2001 год. Душа
Профессор Майкл Макфол (Michael McFaul) хорошо знает Райс. Он тоже является экспертом по России, он тоже окончил Стэнфордский университет, где училась Райс перед приходом в администрацию. "Приглашение лидерам ХАМАС посетить Россию, - заявил он Haaretz на этой неделе, - не имеет отношения к Израилю или к Палестине, это провокация против Вашингтона". По словам Макфола, вокруг Путина сформировалась большая группа людей, которые были бы рады любой возможности ослабить Америку и нанести удар ее лидерству. "Они считают, что это соответствует российским интересам", - говорит он, добавляя, что эти люди по горло сыты неоспоримым господством США и их попытками навязать свою волю всему миру. Иными словами, как выражается Макфол, "им надоели американцы".
Примеров такого отношения огромное множество, включая столкновение по поводу "оранжевой революции" в Украине. По словам одного официального представителя из Иерусалима, "Израиль не должен совать свою голову между двумя этими львами". Поэтому Тель-Авив довольно сдержанно отреагировал на заявление Путина. Если шаг это направлен против Вашингтона, то пусть сам Вашингтон и разбирается, что с этим делать. Даже ведомство Кондолизы Райс решило не заходить слишком далеко и ограничилось посланиями, которые в своей основе носят чисто технический характер: каждая такая встреча должна проходить в рамках параметров, определяемых "квартетом". Таким образом, будет сохранена видимость международного единства, даже если всем станет ясно, что встречи в Москве на высоком уровне помогают разрушить ту стену, которая была воздвигнута против нового палестинского руководства.
Американцы накануне войны в Ираке тоже были раздосадованы действиями Москвы. Те титанические усилия, которые приложила Райс и прочие для укрепления связей с Путиным, оказались бесполезными. Россия присоединилась к Германии и Франции, выступив против военных действий. После своей первой встречи с Путиным в 2001 году - а Райс принадлежит основная заслуга в ее подготовке - президент Джордж Буш рассказывал, как он заглянул в глаза российскому президенту и ощутил его душу. Но может быть, он увидел только одну из его душ. Две другие, что обнаружились после этой встречи, вызывают только разочарование.
Россия неоднократно - и довольно успешно - доказывала, что Соединенные Штаты, являющиеся на сегодня единственной реальной сверхдержавой, не в силах управлять всем миром и контролировать каждую деталь. В своих речах и заявлениях Путин часто выражает обеспокоенность сложившейся ситуацией и при каждой возможности ясно дает американцам понять, что у их власти и влияния есть предел. И это им не всегда нравится.
2006 год. Укусы
Но это уже не холодная война. Редактор журнала по международным отношениям "The National Interest" Николас Гвоздев (Nikolas Gvosdev) отмечает, что в прошлом десятилетии мы как должное принимали то, что Россия капитулировала перед американской политикой. В отличие от президента Дуайта Эйзенхауэра (Dwight Eisenhower), который в 1956 году решил отказаться от интервенции в Венгрию, опасаясь конфронтации с Россией, президенты прошлого десятилетия - Билл Клинтон и Буш - не боялись такого противостояния, когда принимали решение о вторжении в Югославию и Ирак, несмотря на активное сопротивление русских. Русские могут вмешиваться, надоедать, выступать с придирками. Видимо, именно это они намеревались делать, решив пригласить лидеров ХАМАС в Москву.
В любом случае, главный вопрос, имеющий отношение к Путину, не связан ни с ХАМАС, ни с палестинцами (это второстепенная проблема для американской политики). Американцев волнует вопрос иранской ядерной программы. Именно в этой области русские могут нанести конкретный ущерб, если захотят (а в это верят многие) создать проблемы на пути принятия Советом Безопасности ООН трудных решений.
"В случае с Ираном существует общий интерес", - объясняет Макфол. Русские тоже не хотят, чтобы Иран получил ядерное оружие. Путин, являющийся большим сторонником стабильности, хорошо понимает, что такое развитие событий может привести к началу гонки вооружений вблизи российских границ.
Важно помнить, что Иран, Афганистан, Китай и Северная Корея гораздо ближе к российской территории, чем к американской. Русские уже стали жертвой исламского терроризма в Чечне, и дестабилизация на границе встряхнет их режим гораздо сильнее, чем Вашингтон. Трудно поверит, что в Совете Безопасности они пойдут до конца, используя свое право вето против введения суровых санкций в отношении Ирана. Но интересы экономического сотрудничества со странами, находящимися далеко не в дружеских отношениях с США, а также нежелание России превратиться в американского приспешника могут перевесить стремление русских не дать Ирану стать ядерным государством.
Как объяснил на этой неделе один из экспертов, работающий в американской администрации, Россию, как и многие другие влиятельные страны, нельзя рассматривать в качестве настоящего союзника Соединенных Штатов Америки. "Франция в скором времени тоже непременно распахнет свои двери перед руководством ХАМАС, и что мы тогда будем делать - разорвем с ней отношения? Объявим Париж нашим врагом? У администрации президента есть очередность приоритетов, и в данный момент нам важно по мере возможности поддерживать сотрудничество в ряде вопросов, а не надувать губы в обиде на других". Этот эксперт также напоминает, что когда возникла необходимость заставить президента Эдуарда Шеварнадзе уйти со своего поста в Грузии, русские сделали это очень эффективно - и вполне в соответствии с американскими интересами.
"С ХАМАС это не пройдет, - предсказывает он, - хотя в этом вопросе они еще не соскочили с поезда и готовы сохранить те рамки переговорного процесса, которые были выработаны "квартетом"".
