Frankfurter Rundschau: Почему Dresdner Bank поручил в 1997 году независимым историками исследование своей истории периода нацизма?
Дитер Циглер (Dieter Ziegler): Я могу лишь предполагать, что большую роль сыграли вопрос о неизвестных счетах в Швейцарии и острая дискуссия относительно компенсации лицам, использовавшимся на принудительных работах. Нельзя недооценивать также тот факт, что поколение менеджеров 90 годов уже больше не знало лично руководителей военных лет. Поэтому это решение было для них намного легче, чем для их предшественников.
Frankfurter Rundschau: Dresdner Bank имеет в связи с сотрудничеством с нацистским режимом нехорошую репутацию. В Нюрнберге председателя правления Карла Раше (Karl Rasche) приговорили к семи годам заключения. Не наступает ли теперь пора оправдания?
Дитер Циглер: Речь идет не об "оправдании" и не об "обвинении". Мы хотим понять, что к этому могло привести.
Frankfurter Rundschau: Основными источниками для Ваших исследований были архивы Dresdner Bank?
Гаральд Виксфорт (Harald Wixforth): Только лично я побывал в 35 архивах. Это говорит о том, насколько интенсивным было исследование. За рубежом я чаще всего бывал в Москве. Там находятся документы Министерства экономики рейха и ведомства, занимавшегося планированием, - документы, которые туда отправила летом 1945 года Красная Армия.
Frankfurter Rundschau: К кaкому выводу Вы пришли?
Гаральд Виксфорт: Я исследовал экспансию Dresdner Bank в Европе. Можно доказать, что он, начиная с 1938 года, получал значительную выгоду от нацистского режима и его аннексионистской политики. Банк сознательно шел в то время на союз с нацистским режимом и установил "желаемую близость". В частности, тесные связи налаживали члены правления, находившиеся в сговоре с НСДАП, однако все члены правления и наблюдательного совета знали об этом. Не найти ни одного единственного запрета на проведение щекотливых сделок. Ответственность и вина лежат на всех членах руководящих органов.
Frankfurter Rundschau: Вы считаете, что члены правления не были "добропорядочными банкирами"?
Гаральд Виксфорт: Да. В тот период времени, который я исследовал, почти все члены правления участвовали в щекотливых, сомнительных с точки зрения морали сделках, в сделках, которые до 1933 года рассматривались бы как грубое нарушение банковского кодекса.
Frankfurter Rundschau: Как далеко заходила "желаемая близость" с нацистским режимом?
Гаральд Виксфорт: Даже при наличии исключения, в частности, в лице члена правления Густава Овербека (Gustav Overbeck), многие руководители были готовы признавать нацистский режим, втираться в его доверие и договариваться с ним. Dresdner Bank принимал, например, участие в конфискации по всей Европе имущества евреев, в результате чего режим получил прямой доступ к значительным финансовым ресурсам. Есть случаи, когда соучастие превращалось в пособничество.
Frankfurter Rundschau: Вы можете привести примеры?
Гаральд Виксфорт: Так, Kommerzialbank, филиал Dresdner Bank, управлял в генерал-губернаторствах счетами СС, на которых депонировались деньги убитых евреев после так называемой операции Райнхардта (Reinhardt), это означает: после насильственного переселения поляков и евреев в генерал-губернаторство. Далее существовала бреславская фирма Huta - Dresdner Bank был ее главным акционером, - и представитель банка являлся председателем наблюдательного совета. Это фирма, строившая в Освенциме крематории с газовыми камерами. Помимо этого Dresdner Bank поддерживал тесные деловые отношения с СС, прежде всего с главным управлением экономики, на предприятиях которого широко использовался подневольный труд.
Frankfurter Rundschau: Никто не сопротивлялся?
Дитер Циглер: Я изучал отношение банка к сотрудникам-евреям, к деловыми партнерам и банкам. В целом можно сказать, что руководство банка использовало свои возможности очень часто в ущерб своим еврейским партнерам, будь то сотрудник или деловой партнер. "Сопротивление" начиналось только тогда, когда возникала опасность своим собственным интересам. Так, банк запретил своим указанием, направленным в филиалы, перечислять нацистским финансовым органам пенсии "эвакуированных" евреев. Это, как указывалось, можно делать только в случаях, когда эти органы представляют свидетельства о рождении. Сотрудники отдела кадров, видимо, хорошо понимали, что депортация означала, как правило, смерть.
Frankfurter Rundschau: Как вели себя другие банки?
Дитер Циглер: После проведения в 1931 году фактической национализации Dresdner Bank нацистскому правительству делегировать в правление банка национал-социалистов стало легче, чем в независимые конкурирующие Deutsche Bank и Commerzbank. С того времени, но и после реприватизации в 1937 году, Dresdner Bank демонстрировал большую близость с режимом, чем оба его конкурента. В результате возникали часто более благоприятные условия для бизнеса. Но это не означает, будто бы Deutsche Bank и Commerzbank в силу своей сдержанности, мотивированной нравственностью, были менее активны, когда представлялась возможность.
Дитер Циглер и Гаральд Виксфорт - историки, работающие в Рур-университете Бохума. Они наряду с Йоханнесом Бэром (Johannes Baehr) из Берлина и Клаусом-Дитмаром Хенке (Henke) из Дрездена являются соавторами исследования "Dresdner Bank в Третьем рейхе". Исследование о Dresdner Bank, включающее четыре тома, было заказано банком в 1997 году под давлением общественности. Сегодня состоится презентация труда. zba
