Данный материал публикуется в рамках акции 'Переводы читателей ИноСМИ.Ru'. Эту статью обнаружил и перевел наш читатель Игорь Шмидт, за что мы ему крайне признательны
____________________________________________________________
Россия снова что-то комбинирует возле газовой трубы. Если подойти к вопросу формально - то ничего нового в этом нет. Во все времена тот, кто имел трубу, пробовал что-нибудь с ее помощью прокрутить. Могло это быть как сейчас - с помощью нефтяной или газовой трубы; или с помощью 'трубы' в виде привилегий в торговле и доступе до современных технологий; могла это быть также 'труба' в виде высоких или низких таможенных пошлин; или, наконец - 'труба' в виде безвизового режима пересечения границы. В древние времена, чтобы покорить противника - разрушали или перекрывали акведуки. В средние века - отравляли реки и питьевые источники. В новой истории поставленная цель достигалась с помощью блокады городов или целых государств.
Перекроют или нет?
В польской современной истории, трубы которые любую секунду кто-то мог перекрыть, появлялись неоднократно. Например - во время октябрьских волнений в 1956 г. или во время событий 1970 г. Последний раз это могло произойти в 1980-81 гг. В то время мы пели песню, в которой были следующие слова: 'войдут или не войдут?' (имеется в виду предполагаемый ввод войск стран Варшавского Договора - прим. перев.), хотя как на самом деле, в этом задаваемом поляками вопросе содержался другой - перекроют или не перекроют? Как известно, Польша тогда была расположена на дороге между Россией и Германией. На дороге между двумя мощными державами, которые когда-то созвали Венскую конференцию (в результате чего Польша исчезла с карты Европы) и подписали позорный пакт Молотова-Риббентропа (суть которого сводилась в принципе к той же самой идее - чтобы ничего между этими государствами не располагалось и, в результате, не мешало прокладывать без ограничений какие только на ум взбредет трубы). С формальной стороны этого вопроса, Польша и сейчас лежит между Россией и Германией. Фактически же (и это не только игра слов) - она уже не лежит, а стоит между этими странами, потому что, наконец, поднялась на ноги. А вот это уже создает проблемы. И проблемы эти не только в том, что трубу 'российско-немецкой дружбы', если уж кто-то так о ней мечтает, придется протягивать по дну глубокого и неприветливого Балтийского моря, но и в том что рядом с Польшей, на старых дорогах старой Европы, поднялись на ноги в новых, независимых государствах другие народы (Украины, Литвы, Латвии, Эстонии, Чехии, Словакии, Венгрии, Румынии). Гордящиеся тем, что стоят независимые и свободные, несмотря на то, что соединены они между собой старыми российскими газовыми трубами.
Что может произойти и какой смысл имеет с точки зрения истории, российское закручивание газового вентиля или введение эмбарго на ввоз мяса, птицы и картофеля? Польский, не такой уж далекий по времени исторический опыт, показывает - никакого смысла нет и ничего не произойдет! В 1918 г. наша, возродившаяся после многих лет неволи, страна находилась в аналогичной или даже худшей ситуации. Новый порядок, воцарившийся после заключения Версальского мира - оставил за границами Польши город Гданьск, что в консеквенции означало для страны потерю доступа к морю. Было это 'заслугой' пронемецки настроенных англичан и зоологического (так в тексте - прим. перев.) врага Польши - Ллойда Джорджа, который считал, что 'предложение польской делегации, о том чтобы два миллиона немцев отдать под юрисдикцию народа исповедующего иную религию, народа - который никогда на протяжении целой своей истории не отличался способностью создания сильного и устойчивого правительства - должно бы было (раньше или позже) вызвать новую войну'. Поэтому Гданьск стал так называемым вольным, а по своей сути - немецким городом.
В принципе Гданьск тогда стал своеобразной 'трубой', которую немцы могли по своему усмотрению перекрывать или открывать. От Гданьска зависели: решение проблемы поставок в Польшу товаров первой необходимости, экспорт польского угля и, без преувеличения, само дальнейшее существование независимого государства. В этом городе начиналась польская борьба за выживание. Никто уже сейчас не помнит того, что возвращающаяся назад в Польшу 'голубая армия' генерала Халлера не смогла в Гданьске высадиться с судов на берег; никто не помнит, что дорога которой доставлялись из Гданьска в Варшаву товары первой необходимости, должна была охраняться войсками, для того чтобы железнодорожные составы могли в безопасности доставлять грузы к месту назначения. Никто не помнит и того, что в 1920 году, во время польско-большевистской войны, немцы перебросили через Гданьск более трех тысяч своих офицеров, направленных с целью оказать русским помощь в покорении независимой Польши.
Поводом для борьбы было все - польские почтовые ящики, сохранение польских пунктов таможенного контроля в порту, новая валюта (гульден), которую немцы ввели с целью усложнения проведения поляками финансовых операций, наконец - польский склад вооружений на Westerplatte. Одновременно, Германия начала проводить в отношении Польши таможенную войну, введя так называемые 'военные' пошлины. Прежде всего - на польский уголь, а при случае и на половину товаров, которые участвовали в товарообороте между двумя странами. Германия так же предприняла ряд действий, имеющих своей целью помешать Польше в получении заграничных кредитов. Тогда разговор шел не о мясе или сельхозпродуктах, как в сегодняшних польско-российских отношениях. В те годы проводилась жестокая борьба против всего, что могло бы привести к гибели Польши - этого государства на один сезон, как называли нас немцы.
Труба в мир.
Конечно же Польша приняла вызов. А какой другой выход у нее еще был? Мы пробовали искать справедливости у международного сообщества. Мы пробовали заморозить финансовые выплаты на содержание и модификацию Гданьского порта. Президент Войцеховски даже пригрозил лишить Гданьск финансовых выгод получаемых этим городом от торговли с Польшей. Без какого-либо эффекта.
Эта война должна была продолжиться на другом поле битвы. В 1921 г. начато строительство морского порта в Гдыне. Сначала - как ' временного военного порта и штормового убежища для рыбаков'. 13 августа 1923 г. этот маленький порт принял первое большое морское судно. Но настоящее строительство порта началось уже во времена 'таможенной войны' с Германией, когда оказалось, что Шведы хотят покупать наш уголь. Тогда (да и сегодня тоже) не возникало проблем как и где купить, проблемой было - как и где продать. И мы начали продавать. Грузооборот угля в Гданьском порту увеличился с 10 тыс. тонн в 1924 г., до свыше 3 млн. тонн в конце 30-х годов.
Стоило бы также напомнить, что в 1930 г. свободный город Гданьск (читай - Германия) внес в Международный Трибунал в Гааге жалобу на поляков, в которой требовал прекращения расширения порта в Гдыне. Польша тогда выиграла в одной из труднейших войн в своей истории. Войну за 'трубу' ведущую в мир - мир свободной торговли, учтивых таможенных пошлин и доступных цен. Эта война, о чем также почти не упоминается, как никакая другая, с помощью многолетних ограничений и жертв объединила весь польский народ. И как никакая другая, принесла полякам чувство заслуженной гордости. В сентябре 1933 г. побежденный Гданьск встречал премьера польского правительства при звуке фанфар, так же как когда-то, многие века назад - принимал польского короля Стефана Батория. Подписаны были договоры, которые закончили все предыдущие юридические споры. А годом позже договор с Польшей подписала уже и сама Германия. После многолетней борьбы, мы перестали выступать в качестве 'сезонного' государства.
Новые империалистические войны.
Вероятнее всего, пробы перекрытия трубы с газом или нефтью закончатся строительством какой-нибудь новой польской, украинской или венгерской Гдыни. Например - морского газового терминала или газопровода, а может быть открытием других источников энергии. Возможно сегодня, как и много лет назад, трудности и лишения объединят новые государства новой Европы и вооружат их гордостью от победы над старыми порядками. А истории останется только один неразрешенный вопрос - какую цель, с помощью перекрытия газовых вентилей, хотела достичь Россия, когда во всем мире проблемой является кому продать газ, а не как его купить. Возможно, единственный разумный ответ на поставленный вопрос содержится в вечно живом высказывании, в свою очередь вечного живого (особенно в России) Владимира Ильича Ленина, который когда-то сказал: 'Проблема империалистических войн, это следствие правящей сегодня во всем мире международной политики финансового капитала, которая постоянно рождает новые империалистические войны, многократно усиливает степень угнетения трудящихся, грабеж, разбой и угнетение слабых, малых и отсталых народностей'. И, скорее всего - это и будет исторической правдой.
Дариуш Балишевски (Dariusz Baliszewski) - историк, публицист, автор телевизионной передачи 'Rewizja nadzwyczajna' (Чрезвычайная ревизия)
____________________________________________________________
Автор перевода читатель ИноСМИ.Ru - Игорь Шмидт
Примечание: редакция ИноСМИ.Ru не несет ответственности за качество переводов наших уважаемых читателей
