В субботу 'балканский мясник' Слободан Милошевич скончался в тюремной камере в Гааге; процесс над ним длился уже пятый (да-да, пятый!) год, но трибунал так и не успел вынести приговор. Подсудимый считается невиновным, пока не доказано обратное. Останется ли теперь Милошевич в глазах сербов 'невинной жертвой' вовеки веков?
Это главный вопрос для самих сербов, а также для хорватов и боснийских мусульман, которых Милошевич подвергал гонениям. Призадуматься над ним стоит также иракцам, россиянам, да и многим другим народам. Будущее страны порой зависит от того, как ей удается - или не удается - избавиться от наследия жестокой диктатуры.
Для сербов их надменный коротышка-диктатор был чем-то вроде отца-алкоголика, который то балует, то тиранит домашних. Он был их лидером: он хорошо понимал их психологию, умел манипулировать ими; многие - по крайней мере, на сегодняшний день - так и не избавились от его бесовских чар. Столь же неоднозначно отношение иракских суннитов к Саддаму Хуссейну. В России, где президент Владимир Путин сворачивает демократию, все больше людей восхищается диктатором Иосифом Сталиным, на совести которого миллионы жертв - отчасти это происходит потому, что должной оценки его преступления так и не получили. Путин использует эту ностальгию в собственных целях.
Из этого следует такой урок: чтобы двигаться вперед, народам необходимо взглянуть в глаза своему прошлому, как это сделали Германия и Япония после второй мировой войны, и признать ответственность за него. Если этого не происходит, их, возможно, ждет очередной виток спирали разрушения. На Балканах речь идет о спирали межэтнического кровопролития: последний пример тому - действия Милошевича и его подручных в Боснии, Хорватии и Косово.
Без обвинительного приговора преодолеть психологическую зависимость от Милошевича сербам будет труднее. Трибунал позволил ему выступить в роли собственного адвоката, затягивая процесс на годы. Милошевич был искусным оратором; выступая на процессе, он обращался в первую очередь к соотечественникам, бесконечно внушая им одну мысль: сербский народ - жертва, а не агрессор, а Гаагский трибунал в его лице преследует всех сербов.
Его выступления на процессе способствовали тому, что у сербов сохраняется неоднозначное отношение к недавним событиям. Однако порой выходки Милошевича сводились на нет документальными свидетельствами. Так, в прошлом году демонстрация видеопленки, на которой было заснято убийство невооруженных боснийских мусульман членами сербских военизированных формирований, вызвало в Сербии волну покаяния.
Возможно, осуждение Милошевича помогло бы сербам порвать эмоциональную связь с человеком, который в 1990-х гг. от их имени развязал три войны - и представлял историю их родины как шестьсот лет постоянных страданий от рук других народов. Смерть шестидесятичетырехлетнего Милошевича может привести к обратному результату. Это стало очевидно, когда сразу две сербские газеты вышли под одинаковыми заголовками: 'Гаагский трибунал убил Милошевича'. Данные судмедэкспертизы о том, что в его крови загадочным образом обнаружились препараты, нейтрализующие действие лекарств, которые он принимал от сердечной болезни, только подольют масла в огонь подозрений.
У сербских лидеров-реформаторов есть мощный инструмент, чтобы не допустить такого развития событий: они могут выдать Гаагскому трибуналу бывшего лидера боснийских сербов Радована Караджича и командующего его армией Ратко Младича. Обоим предъявлены обвинения в военных преступлениях, и уже десять лет они скрываются от правосудия под защитой непримиримых сторонников Милошевича, хотя без их выдачи Сербия не сможет вступить в Европейский союз. Младич руководил убийством 8000 мусульман - мужчин и мальчиков - в Сребренице: это было самое зверское преступление на территории Европы после второй мировой войны.
Перед сербами стоит однозначный выбор: безнадежно увязнуть в прошлом или идти вперед, к будущему без паранойи. Но чтобы второй вариант стал возможен, надо похоронить не только тело Милошевича, но и его кредо.
