Не пугают ли уже детей 'газовым страшилой', который бродит по ледяным просторам Сибири? Послушать, какая истерика разворачивается вокруг российского природного газа - так именно такое впечатление и складывается. Несколько недель назад министры энергетики 'большой семерки' уже схлестнулись с Россией по вопросу 'энергетической безопасности', и эта тема наверняка станет главной на повестке дня встречи глав государств 'Группы Восьми', которая вскоре пройдет в Санкт-Петербурге.
С первого взгляда подобная обеспокоенность может показаться вполне обоснованной. В начале января, когда Россия с Украиной не договорились о тарифах на газ, в результате их политических разборок потребителям газа в Европе действительно некоторое время пришлось пострадать. Растревожилась Германия, и вот уже на Россию сыплются обвинения в том, что главным ее политическим инструментом выступает труба. А в середине марта Владимир Путин заявляет, что Россия собирается вложить 10 миллиардов долларов в строительство газопровода из Сибири в Китай.
Это заявление расстроило уже не только ЕС, но и Японию с США, задыхающихся от недостатка газа. Дело в том, что и японцы, и американцы не скрывали своего желания получить доступ к новым источникам российского газа, который шел бы к ним не по трубопроводам, а в замороженной, сжиженной форме. После российско-китайской сделки появились опасения и в том, что Путин собирается, используя крупнейшие в мире газовые запасы своей страны, сколотить картель поставщиков газа - такой же, как нефтяной картель ОПЕК.
Итак, может ли российское политическое соло на трубе или создание газового ансамбля под названием, скажем, 'ГОПЕК', действительно поставить мировую экономику на колени? Не торопитесь заламывать руки. Если не увлекаться игрой мускулами, то становится понятно, что трубопровод - совсем не тот инструмент, который хорошо подходит для эмбарго. Поскольку газ, идущий по трубопроводу, перенаправить на мировой рынок достаточно трудно, эмбарго, налагаемое поставщиком на потребителя, к которому у него протянута труба, означает, что деньги, которые поставщик мог бы сделать на своем газе, он фактически теряет. Поэтому-то в январе Россия так быстро пошла на попятный в своем противостоянии с Украиной, стоило появиться претензиям со стороны ее лучшего покупателя - Германии. И вообще, как показывает история множества провалившихся энергетических эмбарго, даже самым отвратительным режимам, чтобы как-то кормить свой народ, нужны деньги.
Что касается 'ГОПЕК', то и эту перспективу не стоит переоценивать. Запасы газа в мире гораздо более велики и распределены гораздо более равномерно, нежели запасы нефти. Поэтому режимы, мечтающие о создании картелей и не пускающие в страну иностранные инвестиции, ждет стагнация, сколько бы газа у них ни было. Именно поэтому упирающаяся Венесуэла упустила инвестиции в разработку новых газовых месторождений, а Тринидад, не препятствующий новым инвесторам, эти инвестиции получил. Именно поэтому Меккой сжиженного газа стал Катар, а запасы его соседей - Ирана и Саудовской Аравии, у которых газа тоже полно - до сих пор по большей части не разработаны. Кроме того, та же Саудовская Аравия имеет такое влияние на нефтяной рынок, потому что вкладывает огромное деньги в запас добывающих мощностей. А, поскольку создание запасных мощностей по производству СПГ обходится значительно дороже, этим вряд ли кто-либо будет заниматься.
Если в 'Большой восьмерке' действительно хотят сделать что-то полезное и повысить уровень энергетической безопасности, то сосредоточиться необходимо на либерализации рынков. Со стороны России богоугодные заверения в том, что она останется надежным поставщиком газа, звучали бы гораздо более убедительно, если бы господин Путин перестал ограничивать частные инвестиции в энергетику и открыл бы доступ к российской газопроводной сети. Европейская комиссия должна серьезнейшим образом разобраться с теми членами ЕС, которые препятствуют либерализации энергетики - в особенности с Францией и Испанией, где в последнее время и наблюдается эта тенденция. Что же касается Америки, то она получит гарантированно большие объемы этого чистого и широко распространенного топлива только в том случае, если откажется от забюрократизированной процедуры открытия регазификационных терминалов.
Итак, никакого 'газового страшилы' в природе не существует. То, что в последнее время Россия оказалась втянута в различные газовые дрязги, объясняется просто: мировой рынок природного газа еще не так прозрачен и ликвиден, как мировой рынок нефти.
Но первые вестники перемен уже не за горами. Так, 'Газпром' должен в начале апреля огласить список иностранных компаний, которые вместе в ним будут заниматься Штокмановским проектом. Это месторождение, расположенное на дне Баренцева моря, столь велико, что его запасов хватило бы для удовлетворения всего спроса на газ в Европе в течение семи лет - хотя благодаря гибкости, которую дает технология производства СПГ, часть этого топлива может достаться и Америке.
Сейчас, когда бал правит паника, есть очень серьезная опасность того, что политики откажутся от курса на либерализацию рынков и повернут вспять. Если же они не поддадутся и пойдут дальше вперед, то газовое будущее будет выглядеть уже далеко не так мрачно. Ведь, как показывает пример Штокмана, активное взаимодействие глобальных рынков и новых технологий может оказаться главным инструментом против создания 'газовой ОПЕК'.
Виджай В. Вайтесваран - корреспондент 'The Economist' и автор книги "Power to the People" (Farrar, Straus & Giroux, 2004)
____________________________________________________________
Угроза, которую представляет российская энергетическая мощь ("The Times", Великобритания)
'Газпром' обвиняет Европу в наивности и двойных стандартах ("The Times", Великобритания)
