Бывший федеральный канцлер переживает свой собственный энергетический саммит, задавая себе лишь один вопрос, является ли это вершиной ответственности политически зрелого государственного деятеля за энергетическую безопасность или же, скорее, апогеем беспокойства за свое личное благополучие. Шредер возглавляет с конца прошедшей недели наблюдательный совет компании, занимающейся строительством - оно подвергается жаркой политической дискуссии - газопровода через Балтийское море. Мажоритарным акционером проекта является в лице "Газпрома" российское государственное предприятие его друга Путина. Сегодня возникает вопрос, а не добился ли Шредер (Schroeder) поста, который оплачивается в размере 250000 евро, благодаря предоставлению гарантии по кредиту, решение о котором было принято перед истечением срока правления красно-зеленого федерального правительства.
К тому же не нужно путать разные вещи. Германия сегодня в большой степени зависит от поставок российских энергоносителей; Международное агентство по энергетике даже предостерегает от слишком большой зависимости всей Европы. Это реальность: государство Путина является, покрывая треть потребностей, крупнейшим поставщиком в Германию не только сырой нефти, но и природного газа. Поэтому кажется целесообразным, что концерны Eon и BASF принимают участие в запланированном строительстве газопровода. То же самое относится к тому факту, что в лице Deutsche Bank и государственной банковской группы KfW два немецких финансовых института добивались, чтобы выступить в роли кредитора строительства газопровода. Равным образом нет ничего необычного и в государственных гарантиях при реализации подобных проектов.
А Шредер? Не является ли он исключением в германо-российском энергетическом союзе? Вопрос поставлен неверно, он должен звучать так: почему именно Шредер? Речь не о том, когда и что он знал о гарантиях. Он вряд ли подписывался под этим лично. В большей степени речь - о взаимосвязи лично проводимой им политики тесных связей с Россией, дружбы с Путиным и выступлений в поддержку газопровода. Утрата влияния для уходящих политиков и руководителей, наверное, самое болезненное дело. Но это никак не оправдывает того, чтобы из политического мандата извлекать какую-либо личную выгоду. Председательство в наблюдательном совете не сравнишь с постом советника в каком-нибудь банке. Бывший канцлер серьезно нарушил правила.
