Было 31 января 2003 года. Джордж Буш-младший (George W. Bush) шел к войне в Ираке и в Овальном кабинете встречался с британским премьер-министром Тони Блэром (Tony Blair), чтобы обсудить различные вопросы в связи с будущей войной. На прошлой неделе газета "The New York Times" предала гласности отрывки из написанного главным внешнеполитическим советником Блэра Дэвидом Мэннингом (David Manning) секретного меморандума с изложением резюме беседы двух лидеров на этой встрече, на которой присутствовал также Мэннинг. Из этого меморандума явствует, что Блэр хотел, чтобы Буш добивался резолюции Совета Безопасности Организации Объединенных Наций (СБ ООН), которая бы санкционировала военную акцию против Саддама Хусейна (Saddam Hussein). Буш согласился попытаться добиться такой резолюции, но заявил Блэру, что датой начала войны, вне зависимости от того, выиграет он или проиграет в ООН, станет 10 марта. Буш также предложил спровоцировать конфронтацию с режимом Саддама, которая стала бы оправданием для нападения на Ирак. Эта парочка также обсудила тему послевоенного Ирака, согласившись с тем, что насилие на религиозной почве в этой стране маловероятно.
И, судя по ранее преданной гласности порции этого меморандума - отрывку, который оказался в распоряжении газеты "The Nation" - Буш и Блэр обсуждали, что делать с российским президентом Владимиром Путиным, который выступал против войны в Ираке. Буш сказал Блэру, что придумал возможное решение: отправить итальянского премьер-министра Сильвио Берлускони (Silvio Berlusconi), чтобы тот прочел Путину лекцию об экономике свободного рынка.
В недели, предшествовавшие встрече Буша с Блэром, Путин призывал к дипломатическому решению проблемы Ирака. А Россия в этом деле была важной. Москва могла наложить вето на вторую резолюцию СБ ООН, который в ноябре предыдущего года принял резолюцию, требовавшую от Саддама разоружиться и разрешить инспекторам ООН по вооружениям возобновить свою деятельность в Ираке.
В то время как Буш намеревался вторгнуться в Ирак через 6 недель, Путин был далеко не готов согласиться с войной в Ираке. Двадцать седьмого января Путин имел беседу с Блэром по телефону, в которой сказал британскому премьер-министру, что деятельность инспекторов ООН по вооружениям в Ираке следует продолжить, а российский министр иностранных дел Игорь Иванов в тот же день сказал, что "практически нет шансов", что СБ ООН поддержит применение силы. Двадцать восьмого января Путин публично настаивал на том, что проблему Ирака нужно решать через ООН, а не с помощью военной акции США. Спустя 2 дня он призвал к "международным дипломатическим усилиям" по решению проблемы Ирака. А Иванов отверг одно из главных логических обоснований администрации Буша для вторжения в Ирак: "На данный момент ни Россия, ни какая-либо другая страна не располагает информацией о связях между Ираком и 'Аль-Каидой'".
Как мог Буш убедить Путина встать на его сторону - или, по меньшей мере, убедить его не налагать вето на резолюцию СБ ООН, разрешающую вторжение в Ирак? Ответом Буша, как явствует из меморандума Мэннинга, стал Берлускони.
Берлускони, консервативный бизнесмен и лидер Италии, был твердым сторонником позиции Буша по Ираку. Он уже согласился разрешить вооруженным силам США использовать итальянские авиабазы для вторжения в Ирак. Тридцатого января он встретился с Бушем в Овальном кабинете и заверил президента в своей поддержке. В тот день он и премьер-министры Великобритании, Испании, Португалии, Венгрии, Польши и Дании опубликовали заявление, в котором утверждалось, что "иракский режим и его оружие массового поражения (ОМП) представляют явную угрозу для мировой безопасности", и содержался призыв к СБ ООН принять меры. Берлускони должен был нанести визит Путину в Москве 3 февраля.
Во время своей встречи с Берлускони в Белом доме Буш порекомендовал итальянцу завоевать расположение Путина путем разъяснения ему основ экономики. В меморандуме Мэннинга - по свидетельству источников, которые ознакомились с отдельными частями этого документа и сделали заметки - записано, как Буш изложил Блэру эту идею на следующий день.
Главной для Путина проблемой была нефть. Он убедил себя, совершенно неправильно, в том, что военная акция против Ирака приведет к падению цены на нефть. Буш поощрил Берлускони к тому, чтобы тот поехал в Москву и кое-что разъяснил Путину относительно законов спроса и потребления.
Действительно ли Буш верил, что нефть является главной заботой Путина - а не, скажем, американский унилатерализм - и что лекция Берлускони по экономике позволит полностью изменить российского лидера? Как Берлускони отреагировал на эту стратегию Буша "кое-что разъяснить" Путину? В меморандуме ничего не говорится об этой части беседы Буша и Блэра.
Третьего февраля Путин и Берлускони встретились в России. (Между ними были очень дружеские отношения; годом раньше дочери Путина провели каникулы в семье Берлускони в Италии.) После их беседы не было замечено никаких признаков того, что Берлускони удалось многого добиться с Путиным. Россиянин, правда, сказал, что "значительная часть ответственности" за кризис "лежит на иракской стороне", но Путин также повторил, что инспекторам ООН по вооружениям следует дать больше времени: "Инспектора работают? Да, работают. Они что-нибудь нашли? Нет, пока ничего не нашли". Что касается второй резолюции, которая, возможно, санкционировала бы военную акцию против Ирака, Путин был уклончив: "Мы подумаем об этом, пока что нет необходимости, но я это не исключаю". Один российский телекорреспондент заметил, что "возможно, Берлускони уедет с впечатлением от российского гостеприимства, но с пустыми руками". На следующий день Иванов был однозначным: "Нет никакой основы для применения силы против Багдада".
В сообщениях крупных средств массовой информации о переговорах между Путиным и Берлускони не указывалось, последовал ли Берлускони совету Буша, обсуждал ли он с Путиным политическую экономию глобальной нефтяной индустрии и разъяснил ли он кое-что российскому лидеру.
Согласился ли Берлускони с заданием Буша? Пытался ли этот спорный итальянский медиабарон, один из богатейших людей в мире, убедить Путина согласиться с войной в Ираке, излагая ему законы спроса и потребления? Или же он отбросил прочь предложение Буша?
Девятого-десятого апреля Берлускони предстоят выборы. Какой-нибудь предприимчивый итальянский репортер, возможно, захочет расспросить его и его помощников относительно этого эпизода. Это может превратиться в интересный анекдот, возможно, об американском президенте и его упрощенной оценке позиции Путина. Быть может, существует и другой меморандум о встрече Берлускони с Бушем.
