Бывшего канцлера Германии Герхарда Шредера (Gerhard Schroeder) могут запомнить как человека, ставшего инициатором трудных реформ в стране, чья экономика занимает третье место в мире. Но если судить по его нынешним действиям, он скорее войдет в историю как неприемлемое олицетворение германского корпоративизма.
Покинув свой пост в ноябре прошлого года, Шредер проявил недальновидность и неумение разбираться в вещах, когда принял предложение возглавить комитет акционеров компании по строительству Северо-Европейского газопровода (СЕГ). Будучи канцлером, он сам помогал создавать данный проект. СЕГ является совместным предприятием, возглавляемым российской энергосырьевой компанией "Газпром". Заключается он в транспортировке сибирского газа в Западную Европу, а ввод газопровода в эксплуатацию намечен на начало следующего десятилетия.
После того, как на прошлой неделе Шредер приступил к работе, выяснилось, что его правительство выдало под этот проект кредитное поручительство на 1 миллиард евро. Шредер заявил, что не был проинформирован об этом решении. Так это или не так, но, будучи канцлером, он нес ответственность за действия своей администрации. Потенциальная коллизия интересов настолько очевидна, что Шредеру вообще не следовало занимать этот пост. Но даже когда свидетельства такого конфликта интересов выплыли на поверхность, Шредер продолжал игнорировать призывы о добровольной отставке.
Такое вызывающее поведение характерно для этого человека, чья политическая карьера оказалась многократно запятнанной удобными деловыми контактами. Господин Шредер является ярким представителем корпоративизма 20 века, который вмешивается в сделки по покупке контрольных пакетов акций компаний, спешит на помощь прогорающим корпорациям и проводит бесконечные корпоративные круглые столы, привлекая туда самых разных представителей бизнеса. Не случайно краеугольная программа реформ рынка труда и системы социального обеспечения Шредера носит имя его старого друга Петера Хартца (Peter Hartz), бывшего директора компании Volkswagen. Будучи в 90-е годы премьером северной земли Нижняя Саксония, Шредер также являлся членом наблюдательного совета этой компании.
Когда Шредера избрали в 1998 году на пост главы германского правительства, его называли "автоканцлером" или канцлером автомобильной промышленности. Он провел в жизнь законы о корпоративном управлении, которые защищают компании от силовых поглощений. Он выступал против усилий Еврокомиссии, направленных на то, чтобы заставить Германию соответствовать духу и букве единого рынка Европы. Среди тех мер, которым противостоял Шредер, были и попытки Еврокомиссии отменить "золотой пакет акций" (право вето правительства при определении будущего компании - прим. перев.) Нижней Саксонии в компании Volkswagen.
Ни в немецком языке, ни в уме самого Шредера не проводится разницы между понятиями "бизнес" и "экономика". Как полагал Шредер, то, что хорошо для Volkswagen, хорошо и для всей страны. Он ошибался. Дружески расположенный к бизнесу канцлер возглавлял правительство, приведшее страну к самым плохим экономическим показателям за всю историю существования ФРГ. Вывод из этой истории состоит в следующем: то, что хорошо для "Газпрома" и его германских деловых партнеров, совсем не соответствует интересам Германии. Если Шредер хочет спасти хотя бы какую-то часть своего неоднозначного политического наследия, он должен уйти в отставку прямо сейчас.
