Даже если бы кому-то верилось в то, что, обладая вторыми по величине запасами нефти и природного газа в мире и довольно низким и практически не растущим показателем ВВП на душу населения, Ирану вздумается вбивать несоразмерные суммы денег в атомную энергетику, ему пришлось бы поверить и в то, что Ирану совсем не нужно ядерное оружие. Хотя обладание ядерным оружием среднего радиуса действия дает Ирану возможность остановить интервенцию Америки, взять под свой контроль Персидский залив, еще дальше отодвинуть от американской ближневосточной политики Европу, выправить ядерный дисбаланс с Пакистаном и стать лидером - а, может быть, и объединителем - исламского мира, таким образом создав возможность прекратить господство Запада на Ближнем Востоке и/или одним ударом уничтожить Израиль.
Иран заявляет о том, что его ядерные амбиции совершенно безобидны. Что ж, это вполне в рамках как исламской доктрины taqqiya, утверждающей, что неверным не обязательно говорить правду и только правду, так и западной доктрины государственной тайны, утверждающей то же самое. Такие действия преследуют вполне конкретную цель: обманывать и идти на ложные компромиссы как можно дольше, чтобы потянуть время. Правительство Буша потратило почти три года, чтобы убедить Международное агентство по атомной энергии передать иранский вопрос на рассмотрение Совета Безопасности ООН, но там он все равно попадет под покровительство России и Китая, которые или выхолостят любую резолюцию, или просто наложат на нее вето. Если же на Иран будут наложены санкции, он все равно будет продавать нефть Китаю, получая взамен все необходимые промышленные товары, будет торговать ею на черном рынке и в конце концов все равно придет обратно в мировую экономику, и уже совершенно обязательно с ядерным оружием, которое заставит Запад умерить свой антииранский пыл.
Если бы Россия не вела двойную игру, в декабре она не пошла бы на то, чтобы провести модернизацию иранских ВВС и продать Тегерану 29 зенитно-ракетных комплексов SA-15 (кодовое обозначение НАТО для ЗРК серии 'Тор' - прим. перев.) для защиты особо важных объектов. Хотя Россия и Китай действуют, казалось бы, вразрез с собственными интересами, они могут себе это позволить - во-первых, потому что у них и отношение к ядерному оружию, и доктрина обращения с ним всегда были другими; во-вторых, потому что они готовы жить в зоне опасности; и, в-третьих, потому что вероятность, что иранские ракеты будут направлены на них, меньше всего. К тому же, поднявшийся и поддерживаемый ими дипломатический шторм создает на гладких водах миропорядка Pax Americana волны, которые им приходятся как нельзя более кстати. Например, на фоне хаоса, царящего на Ближнем Востоке, Россия предстает вполне надежным поставщиком энергоносителей, и ресурсная база и ресурсная зависимость Европы выстраиваются как раз так, как ей, России, и надо.
Итак, что же Соединенные Штаты могут сделать в ближайшие месяцы и годы - понятно, что скорее всего ничего, но все же, - чтобы подготовиться к тому моменту, когда придется признать несостоятельность и дипломатических усилий, и экономических санкций?
Чаще всего говорят о том, что лишить Тегеран ядерного потенциала надо с помощью воздушной кампании. Это значит, что Персидский залив необходимо будет очистить от иранского флота, смести с побережья все их противокорабельные ракеты и проложить к каждой цели коридоры, не обстреливаемые никакими зенитными средствами. У США сейчас достаточно средств, чтобы сделать и то, и другое, и третье. Если бы потенциальные цели были достаточно эффективно укрыты или спрятаны под землю, то для того, чтобы перекрыть Ирану кислород и заставить его пойти на попятную или даже вызвать в стране революцию, достаточно было бы быстро уничтожить объекты по добыче и транспортировке нефти. В общем, слабые места Ирана видны довольно хорошо, в том числе самим иранцам. Но достаточно ли хорошо мы видим свои?
В нынешней войне с возрожденным воинственным исламом мы используем систематическое мышление; они же включают воображение. Мы всеми силами пытаемся внести неуловимый элемент воображения в наши системы; они также стараются привнести в картины, создаваемые их воображением, немного систематической дисциплины. Успех в конечном счете может сопутствовать как нам, так и им. Сила на нашей стороне; но они все же могут преподнести нам сюрприз, потому что наша сила подтачивается отсутствием у нас гибкости, а также географическим и политическим факторами. А, поскольку они свято верят в то, что им поможет провидение, ясности их целей - в краткосрочной перспективе вышвырнуть наши армии с Ближнего Востока, а в долгосрочной - вызвать коллапс западной цивилизации - можно только позавидовать.
Если президент Ирана Махмуд Ахмадинежад (Mahmoud Ahmadinejad), подобно своим предшественникам Саладину, Махди Суданскому (Mahdi of Sudan - вероятно, имеется в виду дервиш Ахмед Мухаммед (1844 - 1885), вождь антиевропейского восстания в Судане (1881- 1898) и основатель суданского Махдистского государства - прим. перев.) и Насеру (Гамаль Абд ан-Насир, премьер-министр и президент Египта в 1954-1970 гг. - прим. перев.), решился выполнить 'программу-максимум', в круг его задач, скорее всего, входит отражение американского удара с помощью тысяч зенитных ракет и пушек и нанесение американцам максимального ущерба; сосредоточенные воздушно-морские удары против одного или нескольких крупных американских военных кораблей и их потопление; а также организация, с помощью сочувствующих Ирану элементов и просочившихся в Ирак агентов иранской Революционной гвардии, всеобщего восстания иракских шиитов, целью которого было бы создание угрозы для американской войсковой группировки в Ираке и разрушение системы ее тыловых коммуникаций.
Для тех, кто видит мир через призму перспективы стать мучеником веры и попасть в рай, участие - уже победа. Но, если бы таким образом мы действительно были бы отброшены назад, а воды Залива окрасились бы достаточным количеством нашей крови, для Ирана речь могла бы зайти и о том, чтобы побороться за главный приз - вызвать в исламском мире такой шквал гнева, чтобы мусульмане, как уже было не раз и не так уж давно, отбросили всякую осторожность и ударились в джихад. Поставим вопрос как можно более конкретно: если Египет перекроет канал и вместе с Саудовской Аравией и Турцией закроет воздушное пространство - а их ВВС достаточно современны, чтобы это обеспечить, - то лишенным ресурсов американским военным в Ираке и в Персидском заливе придется очень и очень несладко.
В Ираке мы уже так долго пытаемся толкать телегу поставленной сзади нее лошадью, что перестали видеть стратегическую картину, в которую эти события, хотя их вероятность остается исключительно низкой, могут вписаться довольно легко. Правда, на создание боеготового ядерного оружия у Ирана уйдет много лет, так что время на подготовку у нас есть. За это время нам необходимо как в качественном, так и в количественном отношении нарастить наши боевые средства, усилить транспортный флот, предназначенный для обеспечения боевых действий, и спланировать наземный маршрут из Средиземноморья по территории Израиля и Иордании до Тигра и Евфрата. И даже если мы не сможем уйти от задач национального строительства и борьбы с мятежниками в Ираке, у нас должен быть план реорганизации размещенной там армейской группировки, с тем чтобы она могла иметь свободу маневра для выполнения тех функций, для которых, собственно, и предназначена.
Если все это будет сделано, у нас будут прикрыты фланги, и мы получим больше возможностей выполнить задачу, потенциально связанную с немалыми трудностями: не дать 68-миллионной деструктивно настроенной нации, обладающей хорошо организованными вооруженными силами и склонностью к непродуманным действиям, получить то ядерное оружие, которое они так хотят иметь и так торопятся создать. В Ираке мы проявили близорукость и склонность к самообману. Our problem in Iraq has been delusion and lack of foresight. Иран больше, чем Ирак, и сильнее, чем Ирак. Жаль было бы и сейчас либо сидеть и ничего не делать, либо снова бросаться вперед, не думая о стратегии и не думая вообще.
Автор статьи - писатель, журналист, старший научный сотрудник Клермонтского института (Claremont Institute). Служил в сухопутных войсках и военно-воздушных силах Израиля.
