Михаил Горбачев, бывший президент Советского Союза, закончивший холодную войну, и сделавший возможным снос берлинской стены, никогда не был человеком скромных планов.
Став советским лидером 21 год назад, он задумал перестроить закостенелое здание государства и коммунистической партии, а шесть лет спустя скрипучая империя распалась у него на глазах. Этим он заслужил уважение мира и ненависть многих своих соотечественников.
Сегодня у Горбачева новые планы: изменить отношение международного сообщества в окружающей среде, гарантировать доступ к чистой питьевой воде более, чем 1,2 млрд. человек, утилизировать гигантские запасы химического, биологического и ядерного оружия, оставшиеся после холодной войны, и найти альтернативные источники энергии, которые однажды, возможно, придут на смену ядерной энергетике и углеводородам.
Накануне 20-й годовщины чернобыльской ядерной катастрофы он обращается с двойным призывом к правительствам ведущих стран мира - о выделении не менее 50 млрд. долларов на разработку возобновляемых источников энергии и к частному сектору - о том, чтобы собрать более скромную сумму в 50 млн. долларов для активизации усилий по предоставлению жертвам Чернобыля медицинской помощи и обеспечению чистой водой и улучшению санитарных условий самых бедных людей мира.
Отметив месяц назад 75-ую годовщину, Горбачев вновь в пути, проповедуя свое новое зеленое евангелие аудиториям в Америке, Азии и Европе и собирая деньги для Международного Зеленого Креста, экологической группы давления, которую он возглавил в 1993 г.
'Мы нуждаемся в смене ценностей, для того, чтобы люди покончили с комплексом превосходства, когда человек ведет себе снисходительно в отношении природы, с идей о том, что человек - царь природы, - говорит он. - Это заблуждение должно быть преодолено'.
Его первая цель - убедить деловое сообщество в том, что финансирование экологических кампаний, направленных на обеспечение людей чистой водой и улучшение санитарных условий плюс нахождение возобновляемых источников энергии соответствует их коммерческим интересам и является социально ответственным делом. Вторая цель - пробудить заинтересованность в гражданском обществе и убедить национальные парламенты в необходимости оказывать давление на правительства с тем, чтобы возобновляемая энергетика получала большую поддержку.
'Для того, чтобы каждый мог пользоваться чистой, безопасной водой, нужны миллионы, - говорит он, выступая в гольф-клубе во Флориде, в середине своего ураганного тура по США. - Мы хотим обратиться к деловому сообществу, к руководителям компаний, которые могут реально помочь Зеленому Кресту в достижении этой цели'.
Защитники окружающей среды могут обвинять крупный бизнес в социальных и экологических проблемах, говорит он, но они должны признать, что частные корпорации - зачастую единственные институты, обладающие необходимыми средствами и опытом для их решения.
'Нет смысла в демонизировании транснациональных корпораций и обвинениях в адрес крупного бизнеса. Проблема не в бизнесе. Это состояние экономики, отделенной от решения социальных проблем. Экономика оказалась оторвана от общества. Она действует согласно собственной логике, то есть, логике максимизации прибыли, минимизации инвестиций и снижения выплат по долгам, насколько это только возможно. И это происходит на глобальном уровне, без оглядки на экологию'.
Чернобыльская трагедия, происшедшая через год после того, как Горбачев вступил на пост генерального секретаря коммунистической партии, была для него не единственным толчком к тому, чтобы заняться защитой окружающей среды, но она также стала самым драматичным символом всех экологических катастроф, поразивших Советский Союз. 'Всех застали врасплох. Это была уникальная драма и настоящая трагедия'.
Однако он не призывает покончить с ядерной энергией. 'Даже если бы мы признали, что ядерная энергия - 'зло', нам также пришлось бы признать, что это 'зло' неизбежно: мы просто не можем обойтись без него, - говорит он. - Сегодня возобновляемые источники энергии (исключая гидроэнергетику) обеспечивают чуть больше 1 процента потребностей человечества в энергии'.
'Вы по сути дела не решаете проблему, находя решения, которые создают новые проблемы. Это неоправданно экономически, экологически и социально. Из всех видов энергетики ядерная - самая затратная. Создание АЭС - трудоемкий процесс, утилизация непозволительно дорога, а финансовое бремя остается долгое время после закрытия электростанции'.
В США, говорит он, ядерная энергетика с 1947 по 1999 г. получила 115 млрд. долларов прямых субсидий и еще 145 млрд. долларов - косвенных. Между тем, за тот же период субсидии ветряной и солнечной энергетике составили лишь 5,5 млрд.
Горбачев пишет послание парламентам всех стран 'большой восьмерки', лидеры которых собираются в июне в Петербурге.
Президент Владимир Путин предложил сделать главной темой саммита энергетическую безопасность. Горбачев будет призывать парламентариев требовать от правительств большего внимания к возобновляемой энергетике, а не просто гарантировать поставки нефти и газа и придавать импульс развитию ядерной энергетики.
Но любимая тема бывшего советского лидера - водные ресурсы и сельское хозяйство. Именно в этом он черпает вдохновение для своей экологической активности. Он признает, что никогда не терял своих южнорусских крестьянских корней. В душе он все еще крестьянин.
'Это был мой первый университет: мое крестьянское воспитание, - говорит он. - Невозможно представить себе более мудрого человека, чем крестьянин, потому что он знает, как обращаться с землей, что сеять, чего не сеять. Крестьянин очень сильно зависит от природы'.
Горбачев считает, что благодаря его политике гласности в 1980-е гг. начались подлинно открытые дебаты о загрязнении окружающей среды.
'Когда мы объявили гласность, люди собирались круглые сутки почти в 100 городах, требуя улучшения окружающей среды, - говорит он. - Большинство было обеспокоено работой химических предприятий. В результате, политбюро решило прекратить производство на 1 300 заводах'.
Он считает, что люди в России по-прежнему глубоко озабочены экологическими проблемами. Различие в том, что теперь они обсуждаются как на улицах, так и в Думе. Он признает, что происходит наступление на свободу прессы, особенно в российских регионах. Но он отвергает обвинения Путина в недемократичности, звучащие из-за рубежа. 'Вопрос свободы прессы и того, как мы минимизируем авторитарные тенденции в российских властных кругах - это серьезный вопрос', - говорит он.
'Без свободы прессы общественное мнение не сможет реализовать свой потенциал. Но, когда люди едва сводят концы с концами, когда многие не в состоянии накормить и одеть себя, для таких людей демократия не так важна, как для нас с вами'.
'Путин консолидирует страну, появилась какая-то власть, а без власти России никогда не преуспеть - а вы демонизируете Путина. Между тем, популярность Путина очень высока и продолжает расти'. 'Я хочу, чтобы наши западные друзья не забывали, что Россия совершает переход от тоталитарного общества и развивает демократические институты, - говорит он. - Нам еще далеко до того, чтобы сказать, что у нас развитая демократия'.
'Россия меняется. Нашей стране нужно время и умная политика, так что не торопите нас. Мы пойдем своим путем к своей демократии. В Китае будет своя демократия. Это будет не американская демократия. В Ираке никогда не будет американской демократии. Это будет другая демократия, основанная на ментальности и истории арабских стран, исламской ментальности и ценностях'.
