Россия подходит к вложению сверхдоходов от нефти и газа с чрезвычайной осторожностью. Растущие цены на углеводородное сырье позволили президенту Путину вывести валютные резервы страны на пятое место в мире. А ведь всего восемь лет назад государственная казна была настолько пустой, что Москва не смогла обслуживать иностранные займы.
Тогда российские облигации продавались по цене во много раз меньше номинала. Это напоминало революцию 1917 г., когда большевики отказались платить по обязательствам страны, и царские облигации превратились в макулатуру.
Нынешнее решение вкладывать средства только в иностранные облигации с рейтингом ААА вызвало смешанные чувства, как в самой России, так и за рубежом. Нефтегазовые компании испытают облегчение, узнав, что деньги не пойдут на приобретение крупных пакетов их акций, перспектива чего не могла не вызывать тревогу.
Так, британское правительство не хочет, чтобы Россия получила контроль над British Gas, независимо от способа, которым это может быть сделано. Коллективная память Уайтхолла до сих пор хранит воспоминания о проблемах, возникших когда Инвестиционное управление Кувейта в 1987 г. приобрело четверть British Petroleum. Сделку с большим трудом аннулировали, сославшись на соображения безопасности.
А вот многие нуждающиеся правительства будут возмущены тем, что инвестиции России ограничатся приобретением облигаций с самым высоким рейтингом. Некоторые корпорации смогли получить заветные ААА, но большинству суверенных правительств, включая бывшие советские республики, это не удалось. Таким образом, деньги пойдут на приобретение облигаций Федеральной резервной системы США, облигаций правительств еврозоны и ценных бумаг ведущих международных организаций, например, Всемирного банка или Европейского инвестиционного банка, а также британских правительственных облигаций, рынок которых и без того перекошен.
